6 декабря по старому стилю, или 19 декабря по новому
день
Святого Николая Чудотворца
«Русский бог»
Видели ли вы хотя бы один храм, в котором на почетном месте не оказалось бы иконы святителя Николая?
И не увидите. Бывает так: храм только-только построен или начал восстанавливаться, еще нет и алтарной преграды, лишь перед престолом два образа – Господа Вседержителя и Пресвятой Богородицы, но обязательно где-нибудь рядом, пусть небольшой, принесенный из дома, образ Николая Чудотворца.
Да что храм, в любой благочестивой семье есть своя Николина икона: или писанная, или медного литья, или просто бумажная олеография, сохранившаяся со времен коробейников и книгонош… Бумажные даже чаще встречаются – легче было спрятать, сохранить от ретивых богоборцев. А сколько по всей земле нашей – от Балтийского моря до Охотского и от Белого до Черного – Никольских храмов, приделов, часовен! Иностранцы, недоумевая, чем это мог так тронуть таинственную славянскую душу архиерей из далекой Малой Азии, прозвали святителя Николая «русским богом».
«В Мирех живый чувственне, иерарше, миром разумно духовным явился еси помазан, отче Николае. Темже миры чудес твоих мир облаговонил еси, миро приснотекущее проливая, мирными твоими благовонными словесы и памятию твоею». В этом седальне уже содержится часть ответа на недоуменные вопрошания. Жил в городе Миры, через таинство миропомазания воспринял дар чудотворений, которые щедро изливал на окружающий мир, а после кончины прославился нетлением мощей и мироточением.
Удивительно откликнулось русскому уху название города Миры Ликийские, в котором святитель епископствовал. Здесь и «миро» – священное благовоние, возлиянием или крестопомазанием которого сообщаются благодатные дары Святого Духа выходящему из купели крещения христианину, царю, венчаемому на царство, престолам и антиминсам храмов; и душистое «миро», истекающее от чудотворных икон или мощей прославленных святых; это и «мир» как состояние души, и «мир» как вселенная; здесь и производное «мирянин» – человек, не имеющий сана, но мирно, по церковным законам живущий в миру…
Созвучие более глубокое – духовное – отозвалось великой любовью к святителю в сердцах наших предков.
Родился будущий святитель около 280 года в городе Патары Ликийской области, что на южном побережье Малоазийского полуострова. Назидаемый благочестивыми родителями, достойно провел он детские годы: отличался серьезностью и спокойствием, полюбил церковную службу, открыл бездну премудрости в книгах Священного Писания. По совету дяди – епископа Патарского Николая – с юных лет решил посвятить себя Церкви и вскоре был возведен в церковную степень чтеца, а затем рукоположен в сан пресвитера. Так начинался его евангельский подвиг – благовествования слова Божия.
После смерти родителей он раздает все имущество нищим, помогает нуждающимся, стараясь делать это в тайне. Так, вовремя оказав содействие одному разорившемуся человеку, он помог выдать замуж его дочерей, которых отец, отчаявшись, готов был отправить торговать своим телом.
Важной вехой в жизни святого Николая стало его паломничество в Иерусалим. Поклонившись святыням, он, как и многие другие, возжелал было понести подвиги отшельничества в палестинской пустыне. Но Господь судил иначе и во сне открыл Николаю Свою волю – совершать предназначенное ему служение на родине. Во время этого путешествия уже проявилась его чудесная сила: дважды, на пути в Святую Землю и обратно, бурное море препятствовало корабелам, и оба раза святому Николаю удалось укротить стихию, а также сохранить невредимым упавшего с мачты матроса.
Избегая людской славы, святой Николай решил вернуться не в родной город, где его хорошо знали, а в Миры – главный город Ликийской области. Случилось так, что в то время там собрались епископы для избрания нового архипастыря. И по воле Божией им стал святой Николай. Столь неожиданное возвышение весьма смутило молодого пресвитера, но для укрепления в служении ему было послано видение, в котором Господь Иисус Христос вручил ему Евангелие, а Пречистая Богоматерь возложила на него святительский омофор (это сюжет часто встречается на Никольских иконах).
Жизнь святителя мало чем изменилась. Скромность и простота; труд, пост, молитва; помощь всем – богатым и бедным, старым и юным, больным и здоровым; и главное – забота об исцелении от греховных язв.
Претерпел святитель и тюремное заключение во время гонения на христиан, воздвигнутого императором Диоклитианом. Был участником I Вселенского собора, где, не стерпев богохульных речей еретика Ария, наградил его пощечиной, за что на короткое время лишен епископского сана и взят под стражу. Избавленный от этого наказания чудесным заступничеством Спасителя, он и сам неоднократно выводил из заточения плененных и спасал невинно осужденных на казнь.
Святитель Николай мирно отошел ко Господу в глубокой старости где-то между 345–351 годами, но не оставил своим попечением весь христианский мир. Прожив жизнь, полную забот и трудов, он и после блаженной кончины своей продолжает помогать людям, оказавшимся в тяжелом положении. С каждым он делится частицей своего богатого жизненного и духовного опыта. Ему молятся о воспитании детей, о мире в семье, об избавлении от нищеты и бедности, об отвращении блудных помыслов или посягательств, о паломниках, моряках, путешествующих, об избавлении от уз или смерти, об укреплении и чистоте православной веры… Всего перечислить невозможно. Нет такой ситуации, в которой Николай Чудотворец не помог бы. Благодаря этой неоскудевающей всеохватной помощи, которую он оказывал и оказывает, благодаря неустанному молитвенному предстательству пред Богом за весь мир, Николай Чудотворец стал личностью поистине легендарной.
Русская Православная Церковь дважды празднует память святителя: 9/22 мая (перенесение мощей из Мир Ликийских в Бари – весенний Никола) и 6/19 декабря (зимний Никола) – за три недели до Рождества Христова. И, может быть, отчасти поэтому в сознании европейских народов (искаженном, правда, протестантизмом, отменившим с XVI века почитание святых) святитель Николай превратился в доброго дедушку Мороза – Санта-Клауса, особенно заботящегося о детях и бедняках. Новый год по всем существующим в мире церковным календарям наступает после Рождества Христова (наша бездумная погоня за Западом и здесь привела к недоразумению: Новый год получился до Рождества Христова, во время поста!), и кому как не величайшему из святых заботиться в веселые святочные дни о праздничном настроении.
А на Руси – Дед Мороз остается Дедом Морозом, а Никола Угодник – помощником и покровителем во всей человеческой жизни. И свыше тысячи лет любой православный христианин знает наизусть и в радости или в горе повторяет тропарь святителю Николаю: «Правило веры и образ кротости, воздержания учителя яви тя стаду твоему, яже вещей истина. Сего ради стяжал еси смирением высокая, нищетою богатая, отче священноначальниче Николае, моли Христа Бога спастися душам нашим».
На Руси к Николаю-угоднику обращались с просьбой о помощи даже татары-мусульмане
Двадцать второго мая православный мир широко праздновал Николин день. Праздник установлен в память перенесения в итальянский город Бари из Мир Ликийских мощей архиепископа Николая (Католическая Церковь также празднует это событие и подобающим образом чтит общехристианского святого). Мощи святителя Николая хранятся в белоснежной базилике Сан Сабино, храме романского стиля ХII века с фасадом, украшенным орнаментом "звериного стиля", напоминающим такие же плетенки православных соборов Юрьев-Польского и Владимира.
Праздник в Бари - маленьком городке на юге Италии - издавна отмечался с большим размахом. Один из русских путешественников, посетивший Бари в 1873 году, вспоминал, что в крипте - нижней церкви, где хранятся мощи, - собирается огромная толпа богомольцев. Служба идет день и ночь, не прерываясь. "Весь город иллюминирован, то там, то сям взвиваются ракеты, вспыхивают декорации фейерверков, транспарантов, изображающих сотворенные нетленными мощами Николая-угодника чудеса. Набережная, порт - все покрыто густыми толпами народа, которые тут проводят ночь. В той толпе мы видели представителей всех племен, населяющих Италию: и сицилийцев, и калабрийцев, и романнов; мы слышали славянский говор черногорца и серба и, наконец, русскую речь земляка-паломника".
Святитель Николай, родившийся в III веке в городе Патарах, в древней Ликии, входившей в состав Малой Азии, с детства посвятил жизнь служению Богу. Все свое имущество он роздал бедным, претерпел гонения, выступал против ересей, спасал невинных от казни, усмирял морскую стихию, вернувшись из Палестинской пустыни, стал архиепископом мирликийской церкви, дожил до глубокой старости, служа для паствы образцом жизни в любви, в вере, в чистоте, и после непродолжительной болезни мирно скончался. Святитель Николай - умиротворитель враждующих, защитник невинных, спаситель терпящих бедствие, один из самых почитаемых святых всего христианского мира.
В ХI веке многие города христианского Востока опустошались мечом и огнем, подвергаясь набегам воинственных мусульман. В 1087 году одному "благоговейному" священнику апулийского города Бари явился святитель и сказал, чтобы перенесли его мощи из Мир Ликийских в этот город. Горожане немедленно снарядили три корабля и отправили их за мощами. Чтобы скрыть цель своего путешествия, корабли нагрузили пшеницей, а по пути получили известие, что венецианские купцы также намерены отправиться в Миры для перенесения мощей святого в Венецию. Попутный ветер благоприятствовал барийцам. Достигнув берегов Ликии, они проникли в церковь и осуществили свое намерение. Сначала им помогал плыть домой попутный ветер, но на следующий день ветер переменился и повернул корабль по направлению к городу Патарам, родине святителя Николая. Испуганные барийцы стали опасаться, точно ли это мощи архиепископа Николая, не прогневали ли они его своим смелым поступком. И только когда пятеро из них признались, что взяли себе частицу мощей святого угодника, море успокоилось и подул благоприятный ветер. С тех пор их путь продолжался счастливо, и они привезли драгоценный клад в Бари в целости.
Слава о святителе Николае была так велика, что в 882 году в Киеве, на могиле князя Аскольда, была построена Николаевская церковь. Аскольд принял крещение и был назван Николаем в честь чудотворца во время своего похода в Византию. В последний год правления великого князя Всеволода митрополитом всея Руси Ефремом в 1092 г. 9 мая (по старому стилю) было объявлено праздником перенесения мощей святителя. Греческая и Армянская Церкви не признали праздника, поскольку считали, что перенесение произошло насильственным путем, из православного города Миры в православный Бари. Всеволод стремился установить хорошие отношения с католическим миром (две дочери Всеволода были замужем за католическими королями), и утверждение праздника это подтверждает.
Не являясь исконно русским святым, святитель Николай приобрел такую популярность и любовь на Руси, что, по свидетельству иностранцев, его называли "русским Богом". По наблюдениям Бориса Успенского, собравшего огромный документальный этнографический материал в своей книге "Филологические разыскания в области славянских древностей", Николай-угодник - единственный святой, который может занимать место Иоанна Предтечи в трехфигурной деисусной композиции, помещаясь по левую сторону Христа, выражая таким образом идею предстательства за род христианский (Даль в своем сборнике пословиц записывает: "Проси Николу, а он Спасу скажет").
На имя Святителя Николая выдавался "пропуск", или подорожная, то есть, как свидетельствуют этнографы, "разрешительная молитва" на имя св. Николая, что такой-то умер в православии. Об этом же свидетельствуют и записи иностранцев с ХVI по XVIII век: русские кладут в гроб препоручительную грамоту святого Николая, которого считают небесным привратником. Святитель Николай может выполнять функции не только апостола Петра, но и архангела Михаила, являясь покровителем ратного дела, а также умертвителем змей, что соответствует восприятию архангела Михаила как змееборца.
Николай-угодник, фигурируя в народном сознании как второе лицо после Бога, выступает как крестьянский и вообще как народный святой. Он - помощник и в ратном и в крестьянском деле: "Никола на море спасает, Никола мужику воз подымает". Избавитель от всяких зол, кроме того, он является в народном сознании устроителем брачных уз и супружеского счастья, "на всякий час помогает", "Николай на пороге - помогай мне в дороге". Праздник Николая-угодника, отмечаемый 19 декабря и 22 мая, раньше назывался Никольщиной и вошел в массу пословиц и поговорок: "Красна Никольщина пивом да пирогами".
Любопытный случай описывает в своих воспоминаниях крестьянин Ярославской губернии Артынов. Однажды в городе Свияжске, в трактире ему встретился татарин, который до небес превозносил Николу. Со слов трактирщика Артынов выяснил, в чем дело. Оказывается, повстречался этому татарину в лесу огромный медведь. "Гибель татарина была неминуемая, медведь шел прямо на него; тут татарину пришел на память святитель Николай; вероятно, от кого-нибудь он слышал о нем; он стал ему молиться, говоря: "Микула! пожалуста! свеча ставят!" - и говорил это не один раз; медведь тогда поворотил в сторону и скрылся в чаще леса. Татарин по обещанию купил свечу и отдал ее местному священнику, говоря: "Пожалуйста, ставь Микуле; о, ваш Микула велик человек".
В январе 1996 года «от нечего делать» взялась я перебрать старые бумаги и фотографии, хранившиеся в коробке. Взяла в руки свой комсомольский билет. Как-то сразу нахлынули воспоминания юности. В январе 1956 года меняли билеты на новые, и было это в день Рождества Христова. Жила я тогда в Тульской области, и было мне всего 14 лет.
Райком комсомола находился от нашего поселка в 17 километрах. Рано утром привезли нас, школьников, в райцентр на автобусе. Мы с подругой получили новые билеты первыми. Мне не очень хотелось ждать, пока билеты обменяют всем, и я предложила Люсе (так звали мою подругу) пойти к моей родственнице, жившей в четырех километрах от городка. Добрались мы очень быстро. Хозяйка нас накормила, и мы с Люсей буквально «впились» в книги. У тети было полное собрание «Всемирной истории» и «Большой советской энциклопедии». По тому времени – огромная редкость.
За чтением мы не заметили, как пролетел день. Быстро оделись и отправились на автобусную остановку по краю поселка. Темнело. На автобус мы опоздали; ждать следующий – очень холодно, а пешком идти – и холодно, и уж очень далеко, более 12 километров. Можно было сократить путь втрое, если пересечь водохранилище. Я не помню, кому пришла в голову эта мысль, однако мы свернули на тропу, ведущую к нему. Я обратила внимание, что по тропе в этот день никто не проходил – следы были припорошены снегом. Люся меня успокаивала: мол, тропа-то видна, и на водохранилище она будет такой же.
Но когда мы подошли ближе, нас охватил ужас: голый лед с темными разводами трещин зловеще блестел под рождественским небом, никаких следов тропы не было. Мы стояли молча и не знали, что делать. Автобус ушел, пешком – и далеко, и холодно, через лед – страшно, можно угодить в полынью.
О чем думала Люся, я не знаю. А я стояла и силилась вспомнить хоть какую-нибудь молитву, которым учила меня бабушка. Но ничего не пришло на память, кроме: «Николай Угодник, спаси и сохрани нас!» Я повторяла и повторяла эти спасительные слова. Тем временем стало совсем темно.
И вдруг метрах в 20–30 от нас, на льду, мы увидели Мужчину преклонных лет, в старомодном коротком пальто, с посохом. Он махал нам: что, мол, стоите, ведь вам надо на другой берег, идите! И мы пошли за ним, дрожа от страха и холода, прижимаясь друг к другу. Наш Проводник шел впереди, не давая приблизиться к нему, разгоняя нас в стороны, говоря, что если мы будем идти кучей, то обязательно угодим под лед. Так мы и шли, дрожа как осиновые листочки, перепрыгивая через трещины. А Проводник нас вел только ему ведомой дорогой, в полной темноте обходя полыньи. Ширина водохранилища в том месте более двух километров!
Когда до берега осталось метров 50, мы бросились бежать, обогнав нашего Проводника. Выскочив на берег, я остановилась, чтобы поблагодарить того, кто нас спас от верной гибели. Но... ни на льду, ни на берегу его не было. Мы онемели от страха. Постояв еще какое-то время, бросились бежать в поселок. Молча разошлись по своим домам. Когда на следующий день нас спросили, как мы добирались домой, мы с Люсей, не сговариваясь, отвечали – автобусом. Ни дома, ни друзьям не рассказали мы об этой истории ни слова. Вспомнив этот случай спустя 40 лет, я не сомневаюсь, что подарил нам спасение Николай Чудотворец. Спасибо ему за наши спасенные души!
«Чудеса Святителя Николая»
+ + +
Из жития свт. Иоасафа Белгородского
(10 / 23 декабря – 255 лет со дня преставления Святителя)
130-летний страрец-священник совершает Литургию в походной церкви. Святитель Иоасаф молится в алтаре
Нередко, руководимый таинственным предчувствием, святитель Иоасаф вскрывал самые сокровенные помышления ближних. Однажды Святитель собрал к себе в архиерейский дом священников от всех Белгородских и окрестных церквей. Между пастырями был один 130-летний старец-священник, на которого Святой и обратил особое внимание. Долгая жизнь и согбенность старца возбудили Святителя к исследованию его жизни. Любвеобильный и кроткий архипастырь Иоасаф побуждал старца-священника раскрыть пред ним совесть свою, принести покаяние во грехах.
Старец-священник рассказал, как в бытность священником в селе N в один какой-то праздник совершил раннюю Божественную Литургию. А после, опасаясь строгого телесного наказания от своевластного сурового помещика, он отслужил для него и позднюю (вторую) Божественную Литургию, несмотря на то, что после проскомидии голос, неизвестно откуда и от кого происходящий, говорил ему: «Остановись, что ты делаешь? Не дерзай, если же дерзнешь, – проклят ты будешь». «Я, – говорил святителю Иоасафу священник, – не рассудил и дерзновенно ответил: „Ты будь проклят!“ и продолжал как следует совершать по чиноположению».
Святитель от такого объяснения содрогнулся и сказал: «Что ты сделал? Ты проклял Ангела Божия, Хранителя того места, оба вы связаны проклятием и доныне. Вот причина долголетия твоего».
Ничего не сказал более тогда Святитель, а, оставив иерея на несколько дней у себя, приказал отыскать ему походную церковь. Рано утром преосвященный Иоасаф отправился с походною церковью за Белгород, где находилась ранее упраздненная деревянная церковь. Преосвященный повелел иерею-старцу совершить проскомидию, а по окончании последней начать и Божественную Литургию. Во время совершения Литургии Святитель стоял в алтаре на правой стороне. По окончании Литургии Святитель подозвал старца-священника и повелел читать «Ныне отпущаеши раба твоего, Владыко...», – все до конца. По прочтении этой молитвы, Архипастырь, благословляя старца-священника, сказал: «Прощаю и разрешаю тебя от всех твоих грехов». Примиренный молитвами Святителя с Богом, Ангелом, охранявшим Святой Престол, и своею совестью, старец-священник в полном облачении стал слабеть и, опустившись у престола, на котором только что принес умилостивительную Жертву, предал дух свой Богу.
В 1754 году, когда Святитель приехал в село Замостье (ныне город в Харьковской области), в притворе местной церкви он обратил внимание на стоявшую в углу икону Богоматери, около которой были ссыпаны уголь и мусор. Владыка остановился и долго с благоговением смотрел на икону, потом, осенив себя крестным знамением, пал пред образом на колени и воскликнул: «Царица Небесная! Прости небрежность Твоих служителей, не ведят бо, что творят!»
«В образе сем, – сказал Владыка сопровождавшему его благочинному, – преизобилует благодать Божия; в нем Пресвятая Владычица являет особое знамение Своего заступничества для этого села и всей страны». Святитель вошел в храм и указал место для образа Пресвятой Богородицы позади левого клироса и велел поставить образ вместо находившихся там обветшавших икон. С того времени и началось прославление иконы, именуемой по всей России «Песчанской». Сооружение храма для нее на Песках и перенесение ее в новый храм, предвиденное Святителем, состоялось только в 1826 году.
Обладавший молитвенной настроенностью, которая доходила до пределов созерцания, блаженный Архипастырь с обильными слезами совершал безкровное Жертвоприношение. При бое часов Святой произносил молитву, которую сам составил и которая стала называться молитвой святителя Иоасафа Белгородского:
Буди благословен день и час,
в оньже Господь мой
Иисус Христос мене ради
родился, распятие претерпе и
смертию пострада.
О, Господи Иисусе Христе,
Сыне Божий, в час смерти моея
прими дух раба Твоего, во
странствии суща, молитвами
Пречистыя Матере и всех святых
Твоих, яко благословен еси
во веки веков. Аминь.
Источнник:
сайт Преображенского
собора г. Белгорода
(http://favor.csn.ru
Слава свт. Николая, великого чудотворца, просияла от Востока до Запада, и во всех концах земли известны его чудотворения. Вот одно из них. Великий Николай, архиепископ Мирский, однажды в полночь явился в видении некоему благочестивому старцу по имени Феофан и сказал:
- Пробудись, Феофан, встань и иди к иконописцу Аггею и вели ему написать три иконы: Спаса нашего Иисуса Христа Господа, Пречистой Госпожи Богородицы и молитвенника за род христианский Николая, архиепископа Мирского, ибо мне подобает явиться в Константинополе и представить их Патриарху и всему собору. Феофан устрашился видения, тотчас пошел к иконописцу Аггею и молил его написать три великих иконы.
После написания этих трех икон Феофан пошел к Патриарху и просил его и весь собор, чтобы он благословил дом его и вкусил брашна и пития. Патриарх согласился и, войдя в горницу, увидел, что там стоят три иконы.
Подойдя к первой иконе, Патриарх сказал:
- Слава Тебе, Христе Боже, создавшему всю тварь. Достойно было написать образ этот.
Затем, подойдя ко второй иконе, сказал:
- Хорошо, что написан и этот образ Пресвятой Богородицы и молитвенницы за весь мир.
Подойдя к третьей иконе, Патриарх сказал:
- Это образ Николая, архиепископа Мирского. Не следовало бы изображать его на такой великой иконе. Ведь он сын простых людей, - и велел вынести образ Святителя, сказав, что «неудобно ему стоять наряду со Христом и Пречистою».
Феофан, вынеся с великою печалью икону святого Николая из горницы, поставил ее в клети на почетном месте и упросил от собора Каллиста, мужа разумного, стать перед иконою и величать святого Николая.
Прославив Бога и Пречистую, Патриарх сел за стол со всем собором своим, и была трапеза, Патриарх встал, возвеличил Бога и Пречистую и, выпив вина, веселился вместе со всем собором. Каллист же в это время славил и величал великого святителя Николая. Но вот недостало вина.
- Феофан, принеси еще вина Патриарху и сделай пир приятным.
Тот отвечал:
- Нет больше вина, господин мой, а на рынке уже не торгуют, и купить его негде.
Запечалившись, он вспомнил о святом Николае, тайно войдя в клеть, он пал перед образом Святителя и говорил со слезами:
- О святой Николай! Рождение твое чудно и житие свято, молю тебя, яви ныне чудо у меня, худого, прибавь мне вина.
Молитвою святого чудотворца Николая сосуды были наполнены вином. Взяв вино с радостью, Феофан принес его к Патриарху. Тот выпил и похвалил, говоря:
- Не пивал я такого вина.
И говорили пившие, что Феофан сохранил лучшее вино к концу пира. А тот утаил предивное чудо святого Николая.
Утром некий вельможа молил Патриарха, чтобы тот поехал к нему и прочел над главою его единственной дочери святое Евангелие, ибо она одержима бесным недугом, Патриарх согласился, взял четвероевангелие, вошел со всем собором на корабль и отплыл. Когда они были в открытом море, буря подняла сильное волнение, корабль опрокинулся, и все упали в воду и плавали, вопя и моля Бога, Пречистую Богородицу и святого Николая. И умолила Пречистая Богородица Сына Своего, Спасителя нашего Иисуса Христа о соборе, чтобы священнический чин не погиб. Тогда корабль выпрямился, и, милостью Божиею, весь собор снова вошел на него. Утопая, Патриарх Афанасий вспомнил свой грех перед святым Николаем и, возопив, молился и говорил:
- О, Святитель великий Христов, архиепископ Мирский, чудотворец Николай! Согрешил я перед тобою, прости и помилуй меня, грешного и окаянного, спаси меня от пучины морской, от горького сего часа и от напрасной смерти.
Внезапно явился святой Николай, шествуя по морю, как по суше, приблизился к Патриарху и взял его за руку со словами:
- Афанасий, или тебе понадобилась в бездне морской помощь от меня, происходящего из простых людей?
Он же отвечал, горько плача:
- О святой Николай, Святитель великий, скорый на помощь, не вспоминай моего злого высокоумия, избавь меня от напрасной смерти в пучине морской, и я буду славить тебя все дни жизни моей.
И ответил ему Святитель:
- Не бойся, брат, вот избавляет тебя рукою моею Христос. Ты же не греши больше, чтобы не случилось с тобою худшее. Войди на корабль свой.
Сказав это, святой Николай взял Патриарха из воды и поставил его на корабль со словами:
- Ты спасен, иди опять на свое служение в Константинополь.
И стал Святой невидим. Корабль быстро приплыл назад к Константинополю. Выйдя из корабля со всем собором, Патриарх со слезами пошел в церковь святой Софии, велел тотчас принести ту чудную икону святителя Николая, и пав пред нею со слезами, каялся:
- Согрешил я, о святой Николай, прости меня, грешного.
Произнеся это, он взял икону на руки, с честью облобызал ее вместе с соборянами и отнес в церковь святой Софии. На другой день он заложил в Константинополе каменную церковь во имя святого Николая. Когда церковь была построена, сам Патриарх освятил ее в день памяти Святителя.
В 1956 году, когда у власти был Н. С. Хрущев, случилось то, что потрясло весь православный мир, - знаменитое "Зоино стояние". Напомним вкратце об этом чуде, происшедшем в Самаре (тогда Куйбышеве).
Работница трубного завода, некая Зоя, решила с друзьями встретить Новый год. Ее верующая мать была против веселья в Рождественский пост, но Зоя не послушалась. Все собрались, а Зоин жених Николай где-то задержался. Играла музыка, молодежь танцевала; только у Зои не было пары. Обиженная на жениха, она сняла с божницы икону святителя Николая и сказала: "Если нет моего Николая, потанцую со святым Николой". На увещевания подруги не делать этого она дерзко ответила: "Если Бог есть, пусть Он меня накажет!" С этими словами она пошла по кругу. На третьем круге комнату вдруг наполнил сильный шум, поднялся вихрь, молнией сверкнул ослепительный свет, и все в страхе выбежали. Одна только Зоя застыла с прижатой к груди иконой cвятителя - окаменевшая, холодная, как мрамор.
Ее не могли сдвинуть с места, ноги ее как бы срослись с полом. При отсутствии внешних признаков жизни Зоя была жива: сердце ее билось. С этого времени она не могла ни пить, ни есть. Врачи прилагали всевозможные усилия, но не могли привести ее в чувство.
Весть о чуде быстро разнеслась по городу, многие приходили посмотреть "Зоино стояние". Но спустя какое-то время городские власти опомнились: подходы к дому перекрыли, и его стал охранять наряд дежурных милиционеров. А приезжим и любопытным отвечали, что никакого чуда здесь нет и не происходило.
Дежурившие на посту у того дома по ночам слышали, как Зоя кричала: "Мама! Молись! В грехах погибаем! Молись!" Медицинское обследование подтвердило, что сердцебиение у девушки не прекратилось, несмотря на окаменение тканей (не могли даже сделать укол: иглы ломались). Приглашенные священники после чтения молитв не могли взять икону из ее застывших рук. Но в праздник Рождества Христова пришел отец Серафим (Тяпочкин, тогда еще отец Димитрий), отслужил водосвятный молебен и освятил всю комнату. После этого он взял из рук Зои икону и сказал: "Теперь надо ждать знамения в Великий день".
Перед праздником Благовещения некий благообразный старец просил охрану пропустить его. Ему отказали. Появлялся он и на следующий день, но и другая смена его не пропустила. В третий раз, в самый день Благовещения, охрана его не задержала. Дежурные слышали, как старичок говорил Зое: "Ну что, устала стоять?" Прошло какое-то время, старец все не выходил. Когда заглянули в комнату, его там не обнаружили. Все свидетели происшедшего убеждены, что являлся сам святитель Николай.
Зоя простояла 4 месяца (128 дней), до самой Пасхи, которая в том году была 23 апреля (6 мая по новому стилю). В ночь на Светлое Христово Воскресение Зоя громко взывала: "Молитесь! Страшно, земля горит! Весь мир в грехах гибнет! Молитесь!" С этого времени она стала оживать, в мускулах появилась мягкость, жизненность. Ее уложили в постель, но она продолжала взывать и просить всех молиться о мире, гибнущем во грехах, о земле, горящей в беззакониях.
- Как ты жила? - спрашивали ее. - Кто тебя кормил?
- Голуби, голуби меня кормили, - отвечала Зоя.
Молитвами святителя Николая Господь помиловал ее, принял ее покаяние и простил ее грехи.
Все случившееся настолько поразило жителей Куйбышева и его окрестностей, что множество людей обратилось к вере. Спешили в церковь с покаянием, некрещеные крестились, не носившие креста стали его носить - для просящих даже не хватало крестов.
Когда спустя годы архимандриту Серафиму (Тяпочкину) задавали вопросы о его встрече с Зоей, он всегда уклонялся от ответа. Вспоминает протоиерей Анатолий Литвинко, клирик Самарской епархии.
"Я спросил отца Серафима: "Батюшка, это вы взяли икону из рук Зои?" Он смиренно опустил голову. И по его молчанию я понял: он". Батюшка скрывал это по своему смирению. Да и власти могли вновь начать на него гонения из-за большого притока паломников, желавших приложиться к чудотворной иконе святителя Николая, которая всегда была в храме, где служил отец Серафим. Со временем власти потребовали убрать икону, скрыть от народа, и она была перенесена в алтарь.
Недавно этим случаем вновь заинтересовалась массовая печать. Приводим выдержки из публикации в "Комсомольской правде":
"Многим верующим в Самаре известна пенсионерка Анна Ивановна Федотова.
"В те дни возле дома Зои я была дважды, - рассказывает Анна Ивановна, - приезжала издалека. Но дом был окружен милицией. И тогда я решила расспросить обо всем какого-нибудь милиционера из охраны. Вскоре один из них - совсем молоденький - вышел из калитки. Я пошла за ним, остановила его: "Скажите, правда, что Зоя стоит?"
Он ответил: "Ты спрашиваешь, в точности как моя жена. Но я ничего не скажу, а лучше смотри сама..." Он снял с головы фуражку и показал совершенно седые волосы: "Видишь?! Это вернее слов. Ведь мы давали подписку, нам запрещено рассказывать об этом. Но если бы ты только знала, как страшно мне было смотреть на эту застывшую девушку!"
Совсем недавно отыскался человек, поведавший о самарском чуде нечто новое. Им оказался уважаемый в Самаре настоятель Софийской церкви священник Виталий Калашников:
"Анна Павловна Калашникова - тетка моей матери - в 1956 году работала в Куйбышеве врачом "скорой помощи". В тот день утром она приехала к нам домой и сообщила: "Вы тут спите, а город уже давно на ногах!" И рассказала об окаменевшей девушке. А еще она призналась (хотя и давала подписку), что сейчас была в том доме по вызову. Видела застывшую Зою. Видела икону святителя Николая у нее в руках. Пыталась сделать несчастной укол, но иглы гнулись, ломались, и потому сделать укол не удалось. Все были потрясены ее рассказом. Анна Павловна Калашникова проработала на "скорой" врачом потом еще много лет. Умерла в 1996 году. Я успел пособоровать ее незадолго до смерти. Сейчас еще живы многие из тех, кому она в тот самый первый день нового года рассказала о случившемся"".
Валентина Николаевна М. (г. Белгород) вспоминает: "Я приехала к отцу Серафиму. Остановилась переночевать в доме Марии Романовны, где собралось много приезжих. Спать было тесно, в комнате душно. Два молодых человека поднялись и вышли во двор на свежий воздух, вслед за ними - и я. Разговорились. Оказалось, что они из Куйбышева и учатся в духовной семинарии. Я стала расспрашивать их о "Зоином стоянии". Когда это произошло, они были ребятишками. Именно это чудо и привело их к вере в Бога. Теперь они приезжают к отцу Серафиму, став его духовными чадами. Они утверждали, что именно отец Серафим взял икону из рук Зои.
...После службы староста храма матушка Екатерина Лучина (в постриге монахиня Серафима) спрашивает: "А ты приложилась к чудотворной иконе святителя Николая?" Я ей отвечаю: "Да". Она не отстает: "К какой?" Я указываю на большую икону святителя Николая - у стены. Она говорит: "Нужно приложиться к той, что на аналое. Ее наш батюшка взял у Зои. Только никому не рассказывай, а то нам запретили об этом говорить. Батюшку могут вновь арестовать"".
Духовные чада старца свидетельствовали, что из Куйбышева приезжала верующая женщина и, увидев отца Серафима, узнала в нем того священника, который взял из рук Зои икону святителя Николая. И, видимо, не случайно по благословению отца Серафима в ракитненском храме у иконы святителя Николая Чудотворца и у Распятия Спасителя (на Голгофе) вот уже тридцать пять лет горят неугасимые лампады.
Елизавета Константиновна Фофанова, духовная дочь старца, однажды спросила отца Серафима: "Батюшка, это вы взяли икону у Зои?" Он ей ответил: "Зачем вам это знать? Не спрашивайте меня больше об этом".
Близкая духовная дочь спросила отца Серафима: "Батюшка, это вы были в Куйбышеве и взяли икону из рук Зои, сотворив чудо?" Старец ответил: "Деточка моя, чудеса творит Бог, а мы, недостойные, по молитвам нашим получаем".
Из воспоминаний Александры Ивановны А.: "На пятой неделе Великого поста 1982 года я приехала в Ракитное. Я дерзнула спросить: "Батюшка, а где икона святителя Николая, которую вы взяли у Зои?" Он строго на меня посмотрел. Наступило молчание. Почему я вспомнила именно об иконе? В Куйбышеве жили мои родственники - на той самой улице, что и Зоя. Когда все это произошло, мне было четырнадцать лет. Чтобы народ не собирался возле дома, по вечерам отключали освещение. Крики Зои приводили всех в ужас. Молодой милиционер, стоявший на посту, от всего этого поседел. Мои родственники, будучи очевидцами происходящего, стали верующими и начали посещать храм. Чудо "Зоиного стояния" и все, случившееся с ней, глубоко запечатлелось в моем сознании.
После строгого взгляда отца Серафима меня пронзила мысль: "Ой, горе мне, горе!" Вдруг батюшка сказал: "Икона лежала в храме на аналое, а сейчас она находится в алтаре. Были такие времена, когда ее велели убрать". И добавил: "Вы первая, кому я об этом сказал". Через две недели батюшка скончался".
Вот что рассказала Клавдия Георгиевна Петруненкова из Санкт-Петербурга - духовная дочь митрополита Николая (Ярушевича).
"Когда произошло "Зоино стояние", я спросила Владыку, был ли он в Куйбышеве и видел ли он Зою. Владыка ответил: "Я был там, молился, но икону у Зои не взял, - не время еще было. А взял икону отец Серафим (тогда еще отец Димитрий)".
Незадолго до кончины отца Серафима я была в Ракитном. В храме, на горнем месте, справа от престола я видела икону святителя Николая в окладе. Во время беседы с отцом Серафимом в его келье я спросила: "Батюшка, у вас в алтаре икона святителя Николая - та, которая была у Зои?" "Да", - ответил он. О Зое мы больше не говорили".
О куйбышевских событиях рассказывает протоиерей Андрей Андреевич Савин, бывший в то время секретарем Самарского епархиального управления: "При епископе Иерониме это было. Утром я увидел группу людей, стоящую возле того дома. А уже к вечеру толпа доходила до тысячи человек. Были выставлены патрули. Но людей сначала не трогали - видимо, сказывалось первое замешательство. Это уже позднее начали всех разгонять. Предлог обычный: "Нарушаете покой жителей, движение автотранспорта". Но толпа все равно росла как на дрожжах. Многие приезжали даже из окрестных сел.
Те дни были очень напряженными. Народ, естественно, ждал от нас разъяснений, но ни один священник и близко к тому дому не подходил. Боялись. Тогда мы все ходили по "тонкой жердочке". Священники были "на регистрации" - их утверждал и смещал уполномоченный по делам религий - от исполкома. В любой момент каждый мог остаться без работы и средств к существованию. А тут такой прекрасный повод свести с нами счеты!
Вскоре среди верующих прошел шепоток, что Зоя прощена и в день Святой Пасхи воскреснет. Люди ждали, надеялись. А по городу уже вовсю расхаживали отряды комсомольцев. Бойко "разоблачали", уверяя, что были в доме и ничего не видели. Это все только подлило масла в огонь, так что и те, кто действительно не верил в чудо, под конец усомнились: "Наверное, все же народная молва права, хоть и не во всем; и в доме на Чкаловской улице все-таки произошло нечто удивительное - не сомневаюсь!""
Архиепископ Самарский и Сызранский Евсевий как бы подытоживает различные суждения о случившемся: "Свидетелями этого чуда были многие люди. Я узнал об этом в 1957 году во время учебы в семинарии. Сомнений не было никаких: это величайшее чудо! В то время, когда вера подвергалась гонению и поруганию от безбожных властителей, этот случай чудесного проявления силы Божией стал сенсацией. И не только для жителей Самары.
Чудо с Зоей стало уроком многим. Ведь относиться к святыне нужно с благоговением. Это урок и безбожникам: ты можешь не верить, но святыню не тронь, иначе последует наказание! Если бы неверующая Зоя не прикасалась к святой иконе, ничего ведь не произошло бы.
Подобных чудес совершалось немало: когда нечестивцы касались святыни, они поражались. Аффоний в Иерусалиме при погребении Богородицы хотел опрокинуть Ее гроб, и на виду у всех Ангел Господень отсек ему руки. Известны случаи, когда человек сбрасывал на землю колокол и вместе с колоколом сам летел вниз.
Да, в те времена у людей была большая потребность в чуде. Но чудеса являются, когда они нужны для народа, когда Господь определит".
После взятия иконы у Зои отца Димитрия (Тяпочкина) оклеветали и сфабриковали на него новое дело, а Владыку Иеронима освободили от управления Куйбышевской епархией. Вот что в 1989 году рассказал игумен Герман, насельник Оптиной пустыни (в 50-е годы он прислуживал в кафедральном соборе Куйбышева). "Чего не видел, о том говорить не буду, а что знаю, то скажу. Улицу оцепили, взяли подписку о неразглашении. Настоятелю собора позвонил уполномоченный и попросил объявить с амвона в ближайшее воскресенье, что никакого чуда нет.
Отец настоятель ответил: "Разрешите я поеду посмотрю и расскажу людям то, что видел". Уполномоченный задумался на минуту и пообещал вскоре перезвонить. Повторный звонок раздался через час и о. настоятелю сказали, что ничего объявлять не надо.
Поскольку в народе было много разговоров, даже местные советские газеты не смогли обойти молчанием это чудо и попытались выставить его как "обман попов".
Вскоре после этого случая о. Серафиму дали три года".
Ему запретили рассказывать о взятии иконы у Зои и после отбытия срока направили служить в отдаленное село Днепропетровской епархии, а затем перевели в село Михайловское.
По материалам книги
"Белгородский старец
архимандрит Серафим (Тяпочкин)",
(Св.-Троицкая Сергиева Лавра, 1998)
Впервые рассказ о "стоянии Зои" был напечатан в книге Владимира Губанова "Православные чудеса в XX веке", Москва, "Трим", 1993 год
Это были тяжелые годы гражданской войны. В.П. - тогда молодая девушка - стояла в саду у своего дома, и в нее целился из ружья мужик (тогда по всей России крестьяне расправлялись с помещиками). Девушка с трепетом прижала руки к груди и с великой верой и надеждой горячо твердила:
- Батюшка, Святитель Христов Николай, помоги, защити.
И что же?
Крестьянин бросает ружье в сторону и говорит:
- Сейчас же уходи куда хочешь и на глаза не попадайся.
Девушка забежала домой, взяла кое-что, побежала на станцию и уехала в Москву. Там родные устроили ее на работу.
Прошло несколько лет.
Однажды - звонок в дверь. Соседи открывают - стоит худой, оборванный деревенский мужик, весь трясется. Спрашивает, здесь ли живет В.П. Ему отвечают, что здесь. Приглашают войти. Пошли за ней.
Когда она вышла, этот человек повалился ей в ноги и с плачем стал просить прощения. Она растерялась, не знала, что делать, стала его поднимать, говоря, что не знает его.
- Матушка В.П., ты меня не узнаешь?
Я тот самый, который хотел тебя убить. Поднял ружье, прицелился и только хотел выстрелить - вижу, что вместо тебя стоит Святитель Николай. В него я не мог стрелять.
И опять повалился ей в ноги.
- Вот сколько времени я болел и решил тебя отыскать. Пешком пришел из деревни.
Она ввела его к себе в комнату, успокоила, сказала, что все простила. Накормила его, переодела во все чистое.
Он сказал, что теперь спокойно умрет.
Он сразу ослаб и слег. Она позвала священника. Крестьянин исповедался и причастился. Через несколько дней он мирно отошел ко Господу.
Как же она над ним плакала...
(По материалам книги «Новые чудеса святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, угодника Божия и чудотворца; с акафистом ему и молитвою». Автор и составитель - Владимир Губанов, издательство «Трим», Москва, 1996 год.)
Во время войны наши катера минировали акваторию Цемесской бухты, которая находилась под контролем немецких батарей. Мины ставили, естественно, по ночам. Раз во время такой операции на одном катере отказал двигатель. Найти поломку не могли. Светало. Отряд катеров ушел. Оставшееся судно было обречено. Рулевой понял: конец. Решил напоследок немного поспать.
Вот и видит он во сне: поднялся на палубу старец, как бы светящийся, и говорит:
- Зачем пост оставил? Все по местам! Нашли вашу поломку, сейчас "полный вперед" будет.
Только успел подбежать матрос к штурвалу - гремит эта команда. Спаслись едва ли не в последнюю минуту. Когда рулевого сменили, он сразу бросился к капитану, докладывает:
- На борту старик.
Рассказал все, как было. Капитан будто и не удивился:
- Это же Никола Морской! Разве ты не знаешь?
Неведомо, чьими молитвами этим морякам тогда было определено жить.
Была еще такая история, весьма давняя.
В штормовую ночь на траверсе мыса Херсонес при нулевой видимости торговое судно терпело бедствие, и команда его молилась святителю Николаю. Вдруг послышался спасительный звон колоколов прибрежного монастыря. Мореплаватели сориентировались, добрались до пристани и пошли в монастырь отслужить благодарственный молебен. Велико было их изумление, когда от монахов они узнали, что той ночью в указанный час ни один колокол в обители не звонил. В память об этом чуде на пожертвования хозяина судна был отлит большой колокол, который освятили во имя св. Николая Угодника. Этот колокол и сейчас находится близ южной оконечности херсонесского мыса.
Владимир Прилуцкий,
"Семейная православная газета"
Перепечатано из народной газеты во славу
Святителя Николая Чудотворца "Правило Веры"
(http://www.piter.orthodoxy.ru/)
Шел 1937 год. Вовсю свирепствовал НКВД. Особенно страдали от этого церковнослужители и вообще верующие люди. Был арестован и бесследно исчез батюшка Шовского прихода; с колокольни сельского храма Рождества Христова сбросили колокола, разрушили алтарь, уничтожили иконы. Никто из односельчан не принимал участия в этом святотатстве и кощунстве. Все это творили звероподобные, опухшие от пьянства, специально привезенные наемники.
И вот в это страшное время в селе пропала девочка Нина. Мать послала ее на выгон присмотреть за коровой, а сама ненадолго отлучилась. День был ласковый и теплый, поле цвело желтоглазыми ромашками. Девочка заигралась и не заметила, как корова куда-то исчезла. А когда спохватилась, то сразу начала ее искать. Зашла в высокую цветущую рожь и, обливаясь слезами, побрела по узкой тропинке. Так и шла до самого вечера, пока не увидела, что очутилась в совершенно незнакомом месте. А впереди чернел страшный, угрюмый лес. Но делать нечего: надо искать пропажу.
По лесу Нина бродила почти всю ночь - все пыталась выбраться. А потом, обессилев от усталости и страха, присела на кочку и заснула. Но когда открыла глаза, то увидела стоящего прямо перед ней старичка. Он был в белом одеянии, в лаптях, с кожушком под мышкой; на плече его висел холщовый мешочек. Нина снова заплакала.
- Что с тобой, детонька? - ласково спросил старичок.
Нина рассказала ему о своей беде.
Старичок присел рядом, расстелил свой кожушок и выложил на него из мешочка нехитрые припасы. Так они и позавтракали чем Бог послал.
Потом спаситель взял девочку за руку и повел ее за собой. Шел и все приговаривал:
- Не плачь! Найдем мы твою корову, вернемся к мамке.
Когда девочка уставала, старичок нес ее на руках - откуда только силы брались?
А тем временем все село уже было поднято на ноги. Люди обшаривали ближние и дальние овраги, прочесывали леса - все тщетно. И вот, когда уже прошло четыре дня и все подумали, что девочка исчезла бесследно, ее вдруг обнаружили неподалеку от своего же села: она сидела на пригорке, а рядом паслась, отгоняя хвостом оводов, ее корова.
Все стали спрашивать ее: где была, что ела и пила? А девочка только помнила, что шли они со старичком по таким красивым местам, какие встречаются только в раю. Все время светило солнце и не было ночи. Вокруг летали чудесные птицы, пели и садились прямо на руки. У дедушки был кусочек хлебушка и вода в бутылке. Они все съедали и выпивали, но в следующий раз все появлялось снова.
Счастливая мать повела девочку домой. В избе она достала из потайного места чудом спасенную из разграбленного храма икону и сказала:
- Давай, дочка, вместе поблагодарим за твое спасение.
Нина взглянула на икону... и смогла только прошептать: "Дедушка!.."
Вскоре в селе обо всем узнали, но никому из посторонних не рассказывали: ведь за это сразу могли приписать религиозную агитацию и услать туда же, куда услали приходского батюшку. Но в памяти людей этот случай сохранился и доныне.
Николай Попов,
Липецкая область
("Россия молодая").
Перепечатано из народной газеты во славу
Святителя Николая Чудотворца "Правило Веры"
(http://www.piter.orthodoxy.ru/)
Святой Николай Милостивый - кто его не знает?
Его имя призывают молитвенно не только христиане, но и люди других вероисповеданий. Иконы с его изображением находятся не только в храмах и домах, но и в глухой тундре, в тайге, в юртах степных кочевников и в жилье охотников.
Много написано о чудесных случаях его помощи людям, но, вероятно, еще больше осталось ненаписанным. Тот, кто жил в Китае, знает, как много почитателей этого угодника Божия было среди китайцев, монголов и бурят. Не однажды святитель Николай являлся милующим спасателем тех, кто призывал его в молитве. Расскажем об одном таком случае.
В Харбине на железнодорожном вокзале в большом киоте была поставлена икона святителя Николая - покровителя путешествующих. Икону обнесли оградой, поставили подсвечник и рядом в ящике - свечи. Русский человек привык на все испрашивать благословение Божие, и перед дорогой путешествующие подходили к иконе, брали свечи, клали за них деньги (не было случая, чтобы они исчезали), молились святителю. Перед вокзальной иконой часто можно было видеть и китайцев, стоящих на коленях. За вокзалом начиналась часть города, называемая Пристанью. Пристань упиралась в реку Сунгари - широкую, полноводную. Эту реку называли "коварной". Часто спокойная, мирно текущая Сунгари вдруг покрывалась бушующими волнами, угрожая лодкам. Застигнутым врасплох лодочникам приходилось очень трудно, были случаи, когда лодки переворачивались.
И вот однажды в такую внезапно нагрянувшую бурю попал лодочник-китаец. Несмотря на многолетний опыт, он не мог побороть нахлынувшие волны, которые уже грозили ему гибелью. Тут он вспомнил про образ на вокзале и стал кричать: "Старик вокзала, помогай!"
И вдруг, как он потом рассказывал, странным образом очутился лежащим на берегу. Придя в себя, он побежал на вокзал, упал перед иконой, и, плача и кланяясь ей, рассказывал всем, что его спас вот этот "Старик вокзала" (так называли святителя китайцы на ломаном русском языке). Но порой бывало, что святой угодник являлся и грозным карателем.
Однажды на вокзале было много народу, перед иконой стояли молящиеся, горели свечи.
К иконе подошли красноармейцы.
Один из них говорит другим: "А вот сейчас возьму и закурю папироску от лампады, что перед иконой!"
Другие солдаты стали останавливать его: "Не делай этого! На что тебе нужно?" Он заупрямился: "Если Бог есть, если Он может, пусть накажет меня!", и с этими словами поднялся по ступенькам к иконе и прикурил от лампады папироску.
Потом, улыбаясь, повернулся к приятелям.
Красноармеец был весь обвешан гранатами, и вдруг они безо всякой видимой причины внезапно взорвались все сразу, разнеся несчастного буквально на мелкие кусочки. Несмотря на силу взрыва, никто из окружающих не пострадал.
А. Кузьминская
"Соборная весть", 1994
Перепечатано из народной газеты во славу
Святителя Николая Чудотворца "Правило Веры"
(http://www.piter.orthodoxy.ru/)
Мама рассказывала, как моя бабушка Варвара Николаевна лечила сына Коленьку: у него сильно болели глазки. Долго его лечили у окулистов, но улучшения не было. Ребенок страшно страдал от болей. В глаза закапывали такими сильными каплями, что шелк на плече бабушкиного платья, на котором плакал Коля, расползался точечками. Бабушка обратилась к профессору. Тот посмотрел мальчика и сказал: "У него один глаз вытек, скоро погибнет и второй. Я не Бог - глаза не вставляю".
И тогда Варвара Николаевна заказала молебен об исцелении болящего младенца Николая. И святой угодник Божий Николай смилостивился над бедным ребенком. Мальчик исцелился полностью, никаких следов болезни не осталось. Мама говорила, что у Коли были большие красивые глаза.
Варвара Семенова,
г. Геленджик
Перепечатано из народной газеты во славу
Святителя Николая Чудотворца "Правило Веры"
(http://www.piter.orthodoxy.ru/)
Рос я в набожной семье. Мой дедушка, Василий Ефимович Тараскин, и его жена Анна Ивановна были людьми благочестивыми, очень почитали земного Царя Николая II. Когда у них родилась первая дочь - моя мать - ее назвали в честь царской дочери Ольгой. Она окончила три класса церковно-приходской школы, где ее любимым уроком был Закон Божий. Она хорошо научилась читать Псалтирь, так что ее звали читать по усопшим не только в нашем селе, но и в окрестностях.
В красном углу избы, над обеденным столом, на иконной полке размещались образа: святые лики Спасителя, Пресвятой Богородицы, Николая Чудотворца. Под праздник бабушка Анюта зажигала лампадку, свет которой приносил неизъяснимое умиротворение. Бывало, ночью проснешься, прищуришь глазенки: тянутся от лампады золотые нити к твоим глазам. Когда я всматривался в Божественные лики, то думал, что они живые. Да так оно и есть. Я был так счастлив, когда однажды в пасхальные дни мне с другими мальчишками довелось побывать на третьем ярусе колокольни нашей Никольской церкви во время пасхального звона.
К сожалению, видел я и разрушение этой колокольни. Под руководством коммуниста Житкова колокола сбросили, и они разлетелись на куски. Помогал ему один пьяница - дядя Ваня Брагин. За работу свою он получил деньги и так напился, что, возвращаясь ночью домой, провалился в заброшенный колодец и захлебнулся, хотя воды там было воробью по колено. Храм закрыли, хотели устроить в нем клуб, но сельчане отказались посещать его, и тогда его превратили в склад.
До основания церковь разрушили уже после войны, опять-таки под руководством Житкова. На этот раз он не ушел от расплаты. Заболел чахоткой, кашлял кровью и умер. Постигла беда и одного мальчишку - пионера. Он набирал в карман камней и кидал их, целясь в святые лики. Потом застудил ноги и остался на всю жизнь инвалидом. Я встретил его недавно в городе. Когда мы заговорили о Никольской церкви, он проронил: "Дураки были" - и пошел от меня, опираясь на костыли.
Сам я был долгие годы маловером. Мама часто напоминала мне о чтении Священных книг, но я все отнекивался. Когда уходил в сорок втором на фронт, мама дала мне с собой пояс "Живый в помощи..." Наверное, это спасло меня: ведь с войны я вернулся невредимым. Не иначе, как материнской молитвой вновь пришел я в Церковь, и теперь меня уже не поколеблет ни одна сатанинская сила.
Н. А. Кулиничин,
г. Рязань
Перепечатано из народной газеты во славу
Святителя Николая Чудотворца "Правило Веры"
(http://www.piter.orthodoxy.ru/)
До конца 50-х годов у нас существовал и действовал храм свт. Николая Угодника. Еще до того, как его разрушили, некий Ястребов стрелял из ружья по крестам на куполах храма. Через некоторое время он попал под телегу, и ему придавило ноги. Он кричал, и многие видели это, но никто к нему не подходил. Какая-то неведомая сила не подпускала к нему, никто не обращал на него внимания. Даже супруга его ничего не предприняла для его спасения. Долго пролежал он под телегой, потом его все же вытащили. Но ноги так и остались неподвижными до конца его земной жизни. Да и прожил он недолго. Многие местные жители до сих пор помнят этот случай. Погибли не своей смертью все активные разрушители этого храма.
Вот такое чудо случилось во время ВОВ. Записано со слов Ивана Дмитриевича.
Случилось это давно, во время Великой Отечественной Войны. Немцы заняли железнодорожную станцию, но в рядом стоящую деревню не заходили. Они, конечно же, ее контролировали, но большей частью все силы находились на станции для ее охраны. Ванька уже в свои 14 лет работал с партизанами и занимался тем, что закладывал взрывчатку под составы немецких поездов. Он частенько наведывался на станцию и немцы, даже не подозревали, что этот пацан и есть подрывник, которого они так долго ищут. Ванька помогал разгружать вагоны, и за это ему давали хлебные галеты.
И вот однажды, после очередного задания Ванька возвращался в деревню и случайно набрел на полуразрушенную церковь. Копаясь в обломках, он случайно нашел, как он подумал,
красивую картинку в золотистой рамке. С нее на него смотрел пожилой человек преклонного
возраста с ясными глазами и строгим взглядом. "Красиво!" - подумал Ванька и, смахнув с нее
пыль, засунул ее за пазуху. Не найдя больше ничего подходящего, он направился на выход и
тут же увидел немецкий патруль.
Ванька вообще-то всегда спокойно реагировал на появление патруля, но в этот момент он почему-то напугался и, сам того не понимая, бросился бежать. Два немецких солдата бросились за ним, крича ему вослед: - Sofort bleibe stehen!, что означало, немедленно остановись! Но Ванька несся во весь дух к лесу, не оглядываясь назад. И вдруг перед самой границей леса появился Потап. Он был деревенский мужик, да к тому же молчун, а тут Ванька увидел его в форме полицая.
- А ну стой, гаденыш! - крикнул Потап и вскинул винтовку.
- Дядя Потап, это же я Ванька! - крикнул тот в ответ.
- Так это ты подкладываешь взрывчатку под поезда? - не опуская оружия, спросил Потап.
- Так ты и есть предатель, дядя Потап? Про тебя говорили партизаны? - с удивлением и досадой в голосе крикнул Ванька.
Потап нажал на курок и грянул выстрел. Пуля ударила в грудь. Удар был такой силы, что Ванька отлетел метра на три назад и плашмя рухнул на землю. Тут же подбежали солдаты. Один из них подошел к навзничь лежавшему телу и толкнул его ногой.Тот не шевелился, а изо рта текла кровь. Солдат наклонился и выдернул из Ванькиной руки два куска бикфордова шнура и показал их второму. Второй покачал головой и махнул рукой Потапу, чтобы тот подошел.
- Gut schießt Du! Гуд стреляешь, - похвалил немецкий солдат Потапа, - получишь дополнительную банку тушенки! Очень карашо!
Они убрали оружие и отправились обратно на станцию для доклада о том, что подрывник уничтожен.
Очнулся Ванька оттого, что его лицо облизывал пес, которого он приютил к себе, найдя его на улице полуголодного и больного.
Ванька открыл глаза и посмотрел на пса. Тот слегка поскуливал и крутил хвостом от радости за своего хозяина. Ванька попытался встать, но резкая боль в груди заставила его вскрикнуть, и он снова лег на спину. Собрав силы, он повернулся на бок и с трудом превозмогая боль, ему удалось сесть. "Как же так ?" - подумал Ванька - "я не умер!"
Он сунул руку за пазуху и вытащил икону. Глядя на нее, он не мог поверить в то, что видел!
Святой Николай Чудотворец держал пулю в руке, которую поднял в благословляющем жесте.
Ванька еще раз осмотрел икону. Но она была написана на деревянной доске, которой был уже не один десяток лет.
Только сейчас Ванька понял то, что случилось.
Он, как и все советские дети не умел молиться, да и не знал, как это делается. Он только помнил, как это делала его бабушка украдкой.
Он добрел до леса, прислонил икону к дереву и, склонившись до земли, не обращая внимания на боль в груди, обливаясь слезами, причитал: "Спасибо тебе, дедушка! Спасибо, что спас меня!"
Наконец успокоившись, он лег на траву и, глядя широко раскрытыми глазами на небо, по которому плыли белые облака, подумал: "Бог точно есть! Бабушка все время говорила об этом, а я не верил. А сейчас он спас меня".
Ванька поднялся, засунул икону за пазуху и тут же поймал себя на мысли, что боли в груди не было. Он потрогал себя и действительно - грудь уже не болела. "Чудеса!" - подумал Ванька и пошел в лес к партизанам.
Всю войну Ванька прошел, не оставляя икону нигде ни на минуту. За всю войну он не получил даже царапины, хоть и участвовал порой в самых ожесточенных сражениях и переделках.
Сейчас икона стоит у Ивана Дмитриевича в красном углу, и Николай Чудотворец так и держит пулю, выпущенной предательской рукой Потапа. Многие эксперты смотрели на это чудо, но никто никакого объяснения этому так и не смог дать.
Мы с вами живем в замечательной стране, которая называется Россией. Когда-то это было самое прекрасное место на земле — потому что именно здесь люди свято хранили веру православную и служили Господу и Богу нашему Иисусу Христу всем своим сердцем, а если согрешали, то каялись, и потому Бог хранил русских людей в мире и благоденствии. И правили на¬шей страной Цари Православные — Помазанники Божий. Так продолжалось сто лет, и еще сто, и еще несколько раз по сто...
Но враги Божий, видя, как крепнет и расцветает Святая Русь под скипетром Самодержавных Царей, пуще всего возненавидели землю нашу и всех ее вождей. Поднимались они на нас войнами, но не одолели, убивали Русских Царей — но народ присягал новым Помазанникам Божиим и по-прежнему служил им верой и правдой. И тогда враги Божий, называвшие себя революционерами, решили действовать обманом. Долго одурачивали они русских людей, говоря, что Бога вовсе нет, а когда бесхитростные дедушки наших дедушек и бабушки наших бабушек поверили им, отступи¬ли от веры Православной и сделались в своем безверии страшнее хищных животных, то повелел им сатана совершить такое ужасное злодеяние, равного которому не было со времен распятия иудеями Господа нашего Иисуса Христа: русские люди, поклявшиеся пред Богом до скончания века служить Царственному роду Романовых, допустили, чтобы сатанинское племя убило нашего Императора Николая II Александровича, а вместе с ним его жену Императрицу Александру Федоровну, пятерых их Царственных детей Татьяну, Ольгу, Марию, Анастасию, Алексия и всех верных слуг Царя...
И разгневался Господь на неверных русских людей, и попустил сатане властвовать в земле нашей. Многие и многие люди (и, может быть, даже твои родственники, дорогой наш маленький читатель) приняли мученическую кончину от рук захвативших власть богоборцев... Но души невинно убиенных, представ на небесах пред Богом, умоляли и умоляют Господа смиловаться над Россией, и первым среди них просит простить и помиловать нас умученный богоборцами последний Русский Царь Николай II.
Господь слышит мольбу угодника Своего. В этой книге мы расскажем несколько случаев чудесной помощи святого Царя тем, кто помнит его жертвенный подвиг и чтит его память (эти свидетельства собрал и поведал миру протоиерей Александр Шаргунов). Помяни и ты в своих молитвах, наш дорогой читатель, благоверного Царя-Мученика Николая, Царицу-Мученицу Александру, умученных Царевен Ольгу, Татиану, Марию, Анастасию и Царственного отрока Алексия. Молись им не только когда трудно тебе — молись всегда. Как знать, может быть, твоя молитва станет последней капелькой в общей чаше молений православных русских людей о том, чтобы Господь простил нас и вернул России мир и благоденствие.
А если будет так, если Господь примет наши мольбы и покаяние, то, веруем, дарует он нашей Родине и нового Помазанника Божиего — Православного Царя. Об этом пророчествовали многие новомученики российские. Архиепископ Феофан (Быстрое) говорил, что будущий Царь уже предызбран Богом и Спасом нашим, что это будет сильный царь, с чистой, святой душой, человек «пламенной веры, великого ума и железной воли».
Молись и о том, чтобы это предсказание сбылось, наш дорогой маленький читатель. Ведь без Царя, как говорил праведный отец Иоанн Кронштадтский, Россия — не Россия. Без Царя на земле нашей правят бал лишь наглецы и смутьяны, грабители и лицемеры... Нам же очень бы хотелось, чтобы ты жил в такой России, в какой жили твои благочестивые предки, хранившие веру и верность Богу, — на Святой Руси.
Тропарь Св. Царю-Мученику НИКОЛАЮ II
ГЛАС 5
ЦАРСТВА земнаго лишение, узы и СТРАДАНИЯ МНОГОРАЗЛИЧНАЯ кротко претерпел еси, свидтельствовав о Христе даже до смерти от Богоборцев, страстотерпче великий, Боговенчанный царю Николае, сего РАДИ мученическим
венцем НА небесех венча тя с царицею, и ЧАДЫ, и слуги твоими Христос Бог, егоже моли ПОМИЛОБАТИ страну Российскую и спасти души наша.
КОНДАК Св. Царю-Мученику НИКОЛАЮ II
ГЛАС 3
Мирликийскому предстателю, святе, подражатель ПОКАЗАЛСЯ еси, Христово БО Евангелие исполнив, положил еси душу твою ЗА люди твоя и спасл еси повинныя паче же неповинныя от смерти, сих РАДИ мученическою кровию освятился еси, яко великомученик Церкве Христовы.
Ин КОНДАК
ГЛАС 6
Надежда царя-мученика с цдрицею и ЧАДЫ, и слуги укрепи, и к Твоей ЛЮБВИ окрыли, будущий им покой предвозвестивши, тех МОЛИТВАМИ, помилуй НАС.
Величание
Величаем вас, страстотерпцы святии царственные мученицы, и чтем честная СТРАДАНИЯ ВАША, яже ЗА Христа претерпели есте.
Святии Царственные Мученицы, молите БОГА о НАС!
+ + +
У России ныне есть заступник
Как известно, русские православные люди особо почитают святого Николая Чудотворца, которого чаще именуют Николаем Угодником. Не¬которые ветхие старушки иных святых и не знают, порой путая образ Спасителя с ликом святого Николая Чудотворца. Однажды, в пору со¬временных притеснений, а было это в последние годы коммунистического ига, одна богомольная старушка во время поста молилась в храме святому Николаю Угоднику.
И вот в какой-то момент перед ее глазами разостлался как бы туман, в дымке которого явились ей двое.
Впереди шел святой Николай Чудотворец и вел за руку Государя Николая Александровича. Обратившись к молящейся, святой Николай Чудотворец сказал:
«Почто просишь меня?
У России ныне есть заступник, его и моли!» — и, указав на Государя, добавил: «Вот новый Николай Угодник, благоверный Царь-Мученик, святой молитвенник за Россию и за русский народ».
Из записок Георгия Новикова
Ветка сирени
Когда зацвели сирень и боярышник, я нарвал букет и поставил к иконам в своей комнате. Спустя неделю цветы завяли, а ветка сирени, касавшаяся ног Государя Николая на иконе, стояла свежей около трех недель. А когда высохла, сохранила очень тонкий аромат как бы ладана.
Саша Чебурков, 9 лет
Московская обл. 1997 г.
«Это царь мученик за веру православную»
В 1981 году по благословению духовного отца группа православных занималась нелегально печатанием и распространением духовной литературы: Евангелия, Псалтири, молитвословов, житий святых, в том числе и книги о св. Царственных Мучениках.
Но однажды в ночь под Благовещение вся группа, кроме меня, была арестована.
Жена одного из арестованных позвонила мне из телефона-автомата и предупредила меня об этом. На тот момент у меня на квартире находилось очень много книг — «Житие преподобного Серафима Саровского» и других. Меня охватил ужас, так как когда я собрала все книги, их оказалось 10 неподъемных ящиков. Помолившись перед иконами и фотографией Царственных Мучеников, я вышла на улицу. Было 3 часа ночи.
Иду вдоль дороги, машины на мои просьбы не останавливаются, и вдруг вижу — на противоположной стороне дороги стоит огромная машина с прицепом. Внутри меня кто-то говорит: «Подойди к нему».
Водитель за небольшую плату согласился перевезти меня на другой конец города, и таким образом книги были спасены. Но чекисты быстро поняли свою ошибку, и днем ко мне нагрянуло шесть человек с обыском. Старший из них решил провести допрос. На стене висела фотография Царя-Мученика, и чекист, властным жестом указывая на фотографию, спрашивает: «А это что такое?»
Я отвечаю:
— Не что, а кто. Это Царь-Мученик за веру православную и Отечество.
— Ах, это мученик! Так-то ты воспитываешь сына!..
И вдруг со мной произошло что-то невероятное: чувство страха, дрожь, нервозность исчезли после сказанных мною слов. На душе стало легко и спокойно. Я почувствовала в себе какую-то силу и уверенность, хотя они при обыске кое-что нашли. Я им отвечаю;
«По какому праву вы мне угрожаете, не зная даже собственных законов?».
И процитировала им «Закон о религиозном воспитании в семье», а затем начала их стыдить.
Они вдруг засуетились и быстро ушли. Хочу добавить, что до того времени ничего не знала ни о каком законе, так как образование у меня только школьное. Осмысливая все происшедшее, я поняла, что здесь была явлена помощь Самого Царя-Мученика, так как и после, когда я была вызвана на Лубянку для допроса, мои ответы удивляли меня саму. Вот уж воистину на себе испытала слова Спасителя о том, что «когда поведут предавать вас, не заботьтесь наперед, что вам говорить, и не обдумывайте, но что дано будет вам в тот час, то и говорите» (Мк. 13, 11).
Но чекисты все-таки захотели меня посадить, и так как все арестованные ребята дали на меня показания, чекисты решили устроить мне очную ставку. Однажды, собирая сына в школу, я с тревогой обнаружила у него температуру 40°. Незамедлительно вызвала врача, и только она ушла, оставив на столе больничный лист, раздался телефонный звонок: меня приглашали на очную ставку. Я отказалась, сославшись на болезнь сына. И, поло¬жив трубку, подошла к сыну и померила температуру. Градусник показал 36,6°. Я подумала, что он плохо градусник держал, и померила снова, но он снова показал 36,6°. Я поняла, что обязана всем случившимся святым Царственным Мученикам. А ведь мне грозил срок от 2 до 5 лет строгого режима. Страшно подумать, что было бы со мной и с моим сыном.
Наталья Иннокентьевна Капитанова г. Москва.
ВЕЛИКАЯ КНЯЖНА МАРИЯ
Каждый год я непременно хворала пневмонией. И так продолжалось не год и не два, а лет десять. Я уже была замужем, а моей дорогой не¬забвенной бабушки не было уже на свете. Попав в очередной раз на сквозняк, на сей раз весной, я сильно расхворалась, но долго переносила недуг на ногах, пока не свалилась. Был день рождения Императора Новомученика, 19 мая. В моем дневнике этот день был подчеркнут. К моему горю, дома я была совершенно одна, муж в командировке, родные далеко, помочь некому. А помощь была нужна, потому что я даже не могла встать на звонок в дверях. На меня навалилось что-то неживое, смертное, страшное. Я слабела духом и сдавалась. Меня знобило, хотелось пить.
Утром мне стало полегче, и я очнулась. Пахло сиренью, за окном распевали птицы, жара почти не было. Поверх одеяла я была накрыта чем-то. Офицерская старинная шинель с орлами! Господи! Откуда?!
В кресле сидела девочка лет семнадцати и тихонько читала чудным грудным голосом акафист святителю Николаю по тетрадке, которую я тотчас узнала! (Когда-то семилетней девочкой я переписывала этот акафист по просьбе моей бабушки, монахини в миру, в отдельную тетрадку для какой-то болящей тетеньки).
«Брежу!» — испугалась я. Девочки этой не знаю. И никто, даже ленинградская племянница, если бы и приехала, читать акафист, да еще вслух, с распевом, не сумела бы. И произношение у этой незнакомки не современное, а как у бабушки — «ч» и «щ» произносит по-петербургски. Конечно, это я брежу!
Но почему-то спрашиваю: «Откуда такая странная шинель?»
-«Папина», — ответила она.
"А ты кто?"
«Мария».
«Какая?»
«Сестра милосердия».
Я смотрела на круглое лицо с большими серыми глазами, что-то достойное и кроткое в облике. Платье простое, светло-голубое. И ветка сирени в вазе свежая.
«Дай мне попить».
Она подошла ко мне с чашкой теплого молока.
Я спросила: «Это что, мой бред?»
«Достоевский сказал, что нет бреда и нет безумия. Просто иногда в чрезвычайных обстоятельствах люди видят и другой мир».
Я выпила молоко, теплое, вкусное.
«Ты сегодня выздоровеешь окончательно. Папа сказал. Сегодня у него день рождения, а послезавтра именины. Хочешь, еще почитаю службу?»
«Нет! Почитай что-нибудь другое, светское, веселое, а потом службу...»
Чудный голос, переливаясь с низких воркующих нот в хрустальную высоту, читал мне смешной рассказ о молоденькой дамочке с кружевным зонтиком и юбке с оборочками. Чехов? Я никак не могла вспомнить такого рас¬сказа. И вот только уже в 90-е годы, когда появилась книга Н. Тэффи, я узнала этот рассказ! Рассказ закончился.
Просить читать еще я почему-то больше не смела, я как-то поверила в свою милосердную гостью. Она встала. У меня в изголовье всегда висели и висят бабушкины иконы Спасителя и Матери Божией. Девочка встала перед иконами, встала и я на колени в постели:
«Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, спаси и помилуй нас грешных. Пресвятая Богородице, спаси нас».
Потом я уснула и проснулась здоровой и свежей. В комнате я была одна. Но ветка сирени, которой у меня до болезни не было, благоухала. И лампадка горела, хотя я ее не зажигала. Но самое невероятное и драгоценное доказательство, что я, худая и грешная, удостоилась посещения оттуда, были бабушкины четки! Четки оказались висящими на иконе Спасителя. И это те самые четки, с которыми бабушка была положена в гроб и похоронена. Кисточка на кресте четок из зеленого гаруса была истлевшая, но сами четки даже не рассыпались. С четками с тех пор я не расстаюсь.
Рассказывать тогда об этом я никому не стала, меня бы сочли сумасшедшей, но все близкие и батюшка мне поверили и помолились со мной. Болезнь же моя прошла бесследно. И я свято верю, что это по молитвам моей бабушки я была исцелена таким чудесным образом.
Она всегда чтила Святителя Николая Чудотворца и Царственных Новомучеников. Дважды мы ездили с ней в паломничество в тогдашний Свердловск к дому Ипатьева.
Нина Карташова
Чудеса в Сербии
11 августа 1927 года в газетах в Белграде появилось извещение под заглавием «Лик Императора Николая II в сербском монастыре святого На¬ума, что на Охридском озере». Это сообщение гласило: «Русский худож¬ник и академик живописи Колесников был приглашен для росписи нового храма в древнем сербском монастыре святого Наума, причем ему была предоставлена полная свобода творческой работы в украшении внутреннего купола и стен. Исполняя эту работу, художник задумал написать на стенах храма лики пятнадцати святых, размещенных в пятнадцати овалах. Четырнадцать ликов были написаны сразу же, а место пятнадцатого долго оставалось пустым, так как какое-то необъяснимое чувство заставляло Колесникова повременить. Однажды в сумерках Колесников вошел в храм. Внизу было темно, и только купол прорезывался лучами заходящего солнца.
Как потом рассказывал сам Колесников, в этот момент в храме была чарующая игра света и теней. Все кругом казалось не¬земным и особенным. В этот момент художник увидел, что оставленный им незаполненный чистый овал ожил, и из него, как из рамы, глядел скорбный лик Императора Николая II. Пораженный чудесным явлением мученически убиенного русского Государя, художник некоторое время стоял, как вкопанный, охваченный каким-то оцепенением. Далее, как описывает сам Колесников, под влиянием молитвенного порыва он приставил к овалу лестницу и, не нанося углем контуры чудного лика, од¬ними кистями начал прокладку. Колесников не мог спать всю ночь, и едва забрезжил свет, он пошел в храм и при первых утренних лучах солнца уже сидел на верху лестницы, работая с таким жаром, как никогда.
Как пишет сам Колесников, «я писал без фотографии. В свое время я несколько раз видел покойного Государя, давая ему объяснения на выставках. Образ его запечатлелся в моей памяти. Я закончил свою работу, и этот портрет-икону снабдил надписью: "Всероссийский Император Николай II, принявший мученический венец за благоденствие и счастье славянства"». Вскоре в монастырь приехал командующий войсками Битольского военного округа генерал Ростич. Посетив храм, он долго смотрел на написанный лик покойного Государя, и по щекам его текли слезы. Затем обратившись к художнику, он тихо промолвил: «Для нас, сербов, это есть и будет самый великий, самый почитаемый из всех святых».
В Сербии имеется сказание, что ежегодно в ночь накануне убиения Го¬сударя и его семьи русский Император появляется в кафедральном соборе в Белграде, где молится перед иконой святого Саввы за сербский народ. За¬тем, согласно этому сказанию, он пешком идет в главный штаб и там проверяет состояние сербской армии. Это сказание широко распространилось среди офицеров и солдат сербской армии.
Я МЛАДШАЯ ДОЧЬ НИКОЛАЯ II
С 4 на 5 мая 1997 года мне приснился сон.
Вижу множество людей в монашеских одеяниях и удивляюсь: кого они ждут? Вдруг выходит из мраморного, резного, очень красивого двор¬ца необыкновенная принцесса.
Подходит ко мне и говорит:
— Чему ты удивляешься? Ведь все монашествующие Жениха ждут. И осталось совсем немного им Его ждать!
А я не поняла и спрашиваю:
— Как это монашествующие ждут жениха? Ведь они дали обет безбрачия.
Тогда она посмотрела на меня и сказала:
— Почему ты невнимательна ко Святому Евангелию, читай внимательно, там все написано. Скоро все монахи зажгут светильники и будут встречать Жениха. А у тебя светильник потухший, и тебе его нечем будет зажечь! Пока еще есть немного времени, проси монашествующих, чтобы за тебя молились, чтобы тебе позволили присоединиться к ним. И позаботься, чтобы ты смогла зажечь свой светильник и вместе с ними встретить Жениха!
А я спрашиваю:
— Ваше Высочество, а как Ваше святое имя?
— Я младшая дочь Николая II. На иконе меня узнаешь! Прими во внимание все, что я тебе сказала.
И благословила меня.
У меня до этого сильно болела нога, а когда я проснулась, перестала болеть. И появились слезы покаяния.
Новикова Людмила г, Москва, май 1997 г.
Видение матроса Силаева
О видении, которое было матросу Силаеву с крейсера «Алмаз», рассказывается в книге архимандрита Пантелеймона «Жизнь, подвиги, чудеса и пророчества святого праведного отца нашего Иоанна, Кронштадтского чудотворца».
«В первую же ночь после причастия, — рассказывает матрос Силаев, — видел я страшный сон. Вышел я на огромную поляну, которой конца-краю нет; сверху, ярче солнечного, льется свет, на который нет мочи взглянуть, но этот свет не доходит до земли, и она как будто вся окутана не то туманом, не то дымом.
Вдруг в небесах раздалось пение, да такое стройное, умилительное:
"Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас!"
Несколько раз повторилось оно, и вот вся поляна заполнилась людьми в каких-то особых одеяниях.
Впереди всех был наш Государь-Мученик в царской порфире и короне, держа в руках чашу, до краев наполненную кровью. Справа рядом с ним — прекрасный отрок, Наследник Цесаревич, в мундирчике, тоже с чашей крови в руках, а сзади них, на коленях — вся умученная Царская семья в белых одеждах, и у всех в руках — по чаше крови.
Впереди Государя и Наследника на коленях, воздев руки к небесному сиянию, стоит и горячо молится о. Иоанн Кронштадтский, обращаясь к Господу Богу, словно к существу живому, словно он видит Его, за Россию, погрязшую в нечисти.
От этой молитвы меня в пот бросило:
"Владыко Всесвятый, виждь кровь сию невинную, услыши стенания верных чад Твоих, иже не погубиша таланта Твоего, и сотвори по великому милосердию Твоему ныне павшему избранному народу Твоему!
Не лиши его Твоего святого избранничества, но восстави ему разум спасения, похищенный у него по простоте его мудрыми века сего, да поднявшись из глубины падения и на крылах духовных воспаряя в горняя, прославят во вселенной имя Твое пресвятое.
Верные мученики молят Тя, принося Тебе в жертву кровь свою.
Приими ее во очищение беззаконий вольных и невольных народа Твоего, прости и помилуй".
После этого Государь поднимает чашу с кровью и говорит:
"Владыко, Царю царствующих и Господь господствующих!
Приими кровь мою и моей семьи во очищение всех вольных и невольных прегрешений народа моего, Тобою мне вверенного, и возведи его из глубины падения нынешнего.
Вем правосудие Твое, но и безграничную милость благоутробия Твоего. Вся прости и милостивно помилуй, и спаси Россию".
За ним, простирая вверх свою чашу, детским голосом заговорил чистый отрок Царевич; "Боже, воззри на погибающий народ Твой, и простри ему руку избавления. Боже Всемилостивый, приими и мою чистую кровь во спасение не¬винных детей, на земле нашей развращаемых и гибнущих, и слезы мои за них приими".
И зарыдал мальчик, расплескивая свою кровь из чаши на землю.
И вдруг все множество народа, опускаясь на колени и воздевая свои чаши к небу, в один голос начало молить:
"Боже, Судия праведный, но добрый милующий Отец, приими кровь нашу во омовение всех скверн, содеваемых на земле нашей, и в разуме, и в неразумии, ибо како может творить человек неразумное, в разуме сущий. И по молитвам святых Твоих, в земле нашей милостию Твоею просиявших, верни народу Твоему избранному, в сети сатанинские впавшему, разум спасения, да расторгнет он эти сети губительные.
Не отвратися от него до конца и не лиши его Твоего великого избранничества, да восстав из глубины падения своего, во всей вселенной прославит великолепое имя Твое, и верно послужит Тебе до конца веков".
И вновь на небе, трогательнее прежнего, раздалось пение "Святый Боже".
Я чувствую, у меня по спине словно мурашки бегают, а проснуться не могу. И слышу напоследки — по всему небу пронеслось торжественное пение "Славно бо прославися", неумолкаемо перекатывающееся от одного края неба до другого.
Поляна вмиг опустела и стала как будто совсем другая. Множество церквей вижу, и такой прекрасный колокольный перезвон разливается, душа возрадовалась. Подходит ко мне о. Иоанн Кронштадтский и говорит:
"Божье солнышко взошло над Россией снова. Смотри, как оно играет и радуется! Теперь великая Пасха на Руси, там Христос воскрес.
Ныне все Силы небесные радуются, и ты после раскаяния своего от девятого часа потрудился, приимешь мзду свою от Бога"».
19 декабря – Войсковой Праздник Сибирского Казачьего войска
Небесный Покровитель сибирских казаков – Святитель Николай, Архиепископ Мир Ликийских, Чудотворец.
На правой стороне знамени Ермаковой дружины (войскового объединения первых сибирских казаков) изображен Архангел Архистратиг Михаил на огненном коне, трубящий призыв Небесных Сил на помощь Русскому Воинству, на левой стороне знамени – Святой Великомученик Димитрий Солунский, сидящий на коне и поражающий копьем хана Мамая. Сибирские казаки почитают также Семипалатинский чудотворный список Абалакской иконы Божией Матери «Знамение».
НАЧАЛО СИБИРСКОГО КАЗАЧЬЕГО ВОЙСКА
Глава из книги В.Е.Шамбарова «Казачество. Путь воинов Христовых» (М.- 2006). Печатается в сокращении
В Сибирь русские начали проникать еще с XI в. Сюда ходили новгородцы, при Иване III царские воеводы совершили четыре похода за Урал. Морские пути в Сибирь освоили поморы, регулярно бывали в устье Оби, торговали с местными племенами, и при Иване Грозном основали на р. Таз город Мангазею. После взятия Казани принес присягу о подданстве Сибирский хан Едигер. А земли по Каме и Чусовой царь дал промышленникам Строгановым, здесь выросли укрепленные городки, слободы, соляные варницы. Однако в Средней Азии усилилось Бухарское ханство. И сын хана Муртазы Кучум предпринял поход на север. Заключил союз с башкирами, ногайцами, и в 1563 г. разгромил и убил Едигера. Но и после этого ему пришлось воевать 7 лет, чтобы подчинить входившие в Сибирское ханство племена хантов, манси, сибирских татар. Кучум обложил их высокой данью, повел политику исламизации — из Бухары прислали мулл и шейхов. России завоеватель сперва побаивался и тоже признал себя вассалом Ивана Грозного. Но после сожжения Москвы Девлет-Гиреем счел, что русские слабы. Убил царского посла Третьяка Чебукова и начал набеги на Пермь, на владения Строгановых. Это и стало причиной похода Ермака.
Ермак — это имя, Ермолай или Герман. А в документах Посольского приказа сообщается: «Прозвище ему у казаков было Токмак» (пест, колотушка). Известно, что атаманом он был заслуженным, один из подчиненных под его началом «на поле казаковал двадцать лет». Данных, в каких именно операциях и сражениях он участвовал, нет. Первое упоминание уже приводилось — в июне 1581 г. в рейде Хворостинина. Тем не менее, мы имеем доказательство, что он пользовался у казаков исключительным авторитетом. Ермак Тимофеевич — единственный атаман, которого называли по имени-отчеству! История о том, будто он разграбил на Волге персидских послов и царскую казну, за что на него были посланы войска — вымысел. Этот случай действительно имел место, но его дата зафиксирована в Посольском приказе — через несколько лет после смерти Ермака.
Царская опала коснулась не его, а других атаманов. Весной 1581 г. Ногайская орда, 15 тыс. всадников хана Уруса, выступила в набег. Момент был критическим — осада Пскова, Нарвы, восстания в Поволжье. Москва направила к Урусу посла Пелепелицына с богатыми дарами, чтобы любой ценой сохранить мир. Одновременно волжским казакам пошел приказ «промышляти» против врага. Дважды казаки разбили ногайцев на волжских переправах. И лишь в августе Урус (уже пограбив Русь) склонился к миру. В Москву поехал Пелепелицын с ногайским послом в сопровождении 300 всадников. Но казаки, не особо разбирая, что за отряд, напали на него у Соснового острова и разгромили — бегством спаслись лишь 25 человек. В Москве это вызвало негодование. И следствие установило, что послов погромил сводный отряд — казаки, живущие «на Тереке и на море на Яике и на Волге и казаки донские, пришедшие с Дону», а возглавляли их атаманы Иван Кольцо, Богдан Барбоша, Никита Пан и Савва Болдыря. Их было велено «промышлять» и при случае повесить.
А Ермак Тимофеевич оставался на царской службе до начала 1582 г., когда было заключено перемирие с Польшей. Часть его отряда вернулась на Дон. Часть осталась с атаманом — судя по тому, что некоторые были еще живы в 1630-х гг, с ним остались в основном молодые. Жалованья, видать, хватило ненадолго. И в поисках новых предприятий отправились на Волгу. Но тут происходили большие передвижки войск — полки, высвободившиеся на западе, правительство перебросило подавлять восстание черемисы и волжских татар. А здешние казаки, очутившиеся вдруг в опале, ушли на Яик. Ермаковцы тоже подались туда. На Яике казаки созвали общий круг, дабы решить, что делать дальше. Прибыл на круг и посланец Строгановых. Кучум тоже не преминул воспользоваться трудным положением России. В сентябре 1581 г. его вассал пелымский князь Аблыгерим с отрядом в 700 человек напал на владения Строгановых, взбунтовал местных вогуличей, разорил деревни. И промышленники обратились к казакам, приглашая их для охраны своих земель.
Часть казаков во главе с атаманом Барбошей отказалась от такой службы. А те, кто согласился, выбрали командование на «паритетных началах», от ермаковского отряда и от волжского. Большим атаманом стал Ермак Тимофеевич, его «сверстником» (со-руководителем) — Ивана Кольцо. Был и священностужитель. Имя его, к сожалению, неизвестно, в XVII в. старики-ермаковцы из всех соратников смогли поименно вспомнить лишь 37. Но помнили, что был некий старец, не отлучавшийся от атамана ни на шаг — что он «круг церковный справно знал», «правило правил», раненых исповедовал. А заодно вел счет припасам и «каши варил». И «ходил без черных риз» — то есть был либо уставщиком-самоучкой, либо священником, не имевшим прихода.
Во владения Строгановых казаки прибыли вовремя. Набег пелымцев в прошлом году был всего лишь разведкой боем. А летом 1582 г. Кучум направил на Пермь большое войско во главе с царевичем Алеем — бухарскую гвардию, ногайцев, башкир, отряды своих мурз. И первое сражение казаки выдержали у Чусовского городка, отбив врага. А Алей, получив здесь крепкий отпор, повернул на север, на Соль-Камскую. Враги ворвались в посад, учинив бойню, подожгли город, (после этого в Соли-Камской 200 лет устраивали крестный ход к братским могилам). Отсюда Алей двинулся еще севернее и осадил Чердынь, главную русскую крепость в Пермском крае. И вот этим-то воспользовался Ермак Тимофеевич. Нет, не Строгановы организовывали поход. Для них главным была защита своих владений. Это была истинно казачья тактика — пока главные силы сибирцев бродили по Пермскому краю, представилась уникальная возможность нанести смертельный удар прямо в сердце их ханства! Сохранились сведения, как Кольцо и другие казаки угрозами вытрясли из Максима Строганова припасы и снаряжение. Взяли местных проводников и 1 сентября выступили. Отряд насчитывал 540 человек, имел на вооружении 3 малокалиберных пушки и 300 пищалей.
Чердынь еле отбилась. И воевода Пелепелицын, тот самый, что уже пострадал от казаков, послал в Москву донос. Мол, Строгановы не помогли, вместо этого отправили казаков в Сибирь. Царь осерчал. В этот момент правительство всеми мерами старалось не спровоцировать новых войн, и на Каму пошла гневная грамота. Строгановым нагорело за то, что они призвали «воров», которые «преж того поссорили нас с Ногайской ордой, послов ногайских на Волге на перевозех побивали». Но о том, чтобы их перевешать, уже не упоминалось — царь приказывал под страхом «большой опалы» вернуть казаков и использовать «для оберегания пермских мест». И именно эта грамота, датированная 6 декабря 1582 г., принята для определения старшинства Сибирского Войска.
Впрочем, грамота опоздала. Когда она писалась, Кучум уже был разгромлен. Не было трехлетнего похода на Кашлык с зимовками, многими сражениями и поочередным прогрызанием линий обороны. Такой поход, воспетый потом в легендах, оказался бы не по силам никаким героям. Был стремительный рейд. Очень тяжелый и напряженный. Нужно было и опередить Алея с его ратью, и успеть до ледостава. С Чусовой флотилия поднялась по ее притоку, Серебрянке. Здесь, на перевале Уральских гор, пришлось бросить несколько тяжелых стругов. Легкие перетащили волоком в р. Журавлик. А дальше сплавлялись уже по сибирским рекам: Баранчук, Тагил, Тура, Тобол. Были стычки с противником у «Епанчиной деревни», в юрте Карачи, и Кучум узнал о появлении казаков. Но не придал этому должного значения — ну пограбят и уйдут. Что может сделать горстка людей против целого царства? Но они быстро приближались, и хан принялся собирать войско, поручив командование брату Маметкулу. Столица ханства Кашлык не являлась в полном смысле слова городом. Это было небольшое укрепление на холме, где располагались ставка царя. Поэтому оборону организовали у подножия холма, на Чувашевом мысу. Соорудили засеку, построили воинов.
Когда струги Ермака вышли на Иртыш к Кашлыку, казаки увидели огромную рать, и многие невольно оробели, «восхотеша в нощи бежати». Атаман велел отойти в безопасное место и провел круг. Отступление было, в общем-то, уже невозможно. Стояла поздняя осень. Вот-вот сибирские реки начнут замерзать, и отряд не успел бы уйти за Урал. Оставалось победить или погибнуть. Круг решил атаковать. 26 октября, в день св. Дмитрия Солунского, струги ринулись на штурм. Противников и впрямь было очень много, но это были не лучшие дружины Кучума — они еще не вернулись с Руси. Это было наспех собранное ополчение разных племен. Огнем казаки отогнали врагов, высадили десант. У засеки атака захлебнулась, штурмующих засыпали стрелами. Казаки остановились, стали откатываться к воде. Но не исключено, что это делалось нарочно — Маметкул велел делать проходы в засеке и контратаковать. А как только враги высыпались из-за укрытий, они стали хорошей мишенью. Получили несколько залпов, и разношерстная рать побежала. Маметкул, пытаясь навести порядок, был ранен, что усилило панику. А казаки ринулись в новую атаку. Кашлык был взят. Кучум бежал. Но уступать не собирался. Он сохранил свои главные силы, подошло войско Алея. Захваченную столицу окружили, скрытно наблюдали за ней. А казакам требовалось пополнить припасы. Они узнали о хороших рыбных ловах на оз. Абалак, и туда отправился отряд под предводительством Богдана Брязги. Неприятели напали на него и истребили полностью. Получив об этом сведения, Ермак немедленно вывел всех казаков. Это был рискованный, но единственно верный шаг — иначе кучумовцы, ободрившись победой, блокировали бы Кашлык. 5 декабря у оз. Абалак произошло тяжелое и кровопролитное сражение, «брань велия на мног час». Подробностей мы не знаем. Известно лишь, что казаки понесли серьезные потери, но победили.
И вот после этого держава Кучума посыпалась, как карточный домик. Местные племена вышли из повиновения узурпатору. Некоторые перешли на сторону русских, повезли в Кашлык дичь, рыбу, ясак — дань мехами. Против Кучума выступил Сеид-хан, племянник свергнутого Едигера. От царя отпадал его визирь Карача. А казаки на кругу решили — обратиться в Москву и передать Сибирь царю. По весне выехала станица из 25 человек. Вопреки легендам, возглавил ее не Иван Кольцо. В Посольском приказе и записях Чудова монастыря, получившего вклады казаков, зафиксированы имена атаманов посольства: Александр Иванов по прозвищу Черкас и Савва Болдыря. Возвращаться прежней дорогой значило 1200 км грести против течения, и от местных жителей узнали более легкий обратный путь, вниз по Иртышу и Оби, а «через Камень прошли Собью же рекой в Пусто-озеро».
В Москву прибыли летом или осенью 1583 г. Иван Грозный высоко оценил победу казаков, все «вины им отдал», наградил. Но о царских панцирях для Ермака столичные документы не упоминают нигде. Перечисляется, что Грозный жаловал казаков «деньгами и сукнами», а Ермака и атаманов «золотыми». Царь собирался немедленно послать подмогу, но убедился, что зимний поход через горы нереален и отложил его на весну. А в марте он умер. И все пошло через пень-колоду. Черкаса и Болдырю правительство задержало в Москве как консультантов по сибирским делам. А за Урал направило Семена Болховского, Ивана Киреева и Ивана Глухова, выделив им всего 300 стрельцов, да и то две сотни предписывалось набрать самим. Это были не профессионалы, а новобранцы из крестьян и посадской голытьбы.
Тем временем казаки Ермака «гуляли» по Сибири, «приводя под государеву руку» племена. Свою базу они перенесли из тесного Кашлыка на Карачин остров в устье Тобола. Отсюда на лошадях и стругах совершили походы по Иртышу, Тавде. Одни племена присягали добровольно. Другие, хоть и вышли из-под власти Кучума, но и казакам покоряться не желали. Их приходилось подчинять с боями. В схватках погибали казаки, пал атаман Никита Пан. Но одерживались победы. На Вагае был еще раз разгромлен и взят в плен Маметкул. Однако и трудностей не убывало. Летом 1584 г. не удалось запасти достаточно продовольствия. О причинах остается лишь догадываться — то ли погодные условия выпали неблагоприятные, то ли враги отогнали дружественные племена, снабжавшие казаков. А отряд Болховского прособирался долго, выступил поздно. И дорога для воинов, набранных с миру по нитке, оказалась слишком тяжелой. Все грузы, в том числе продовольствие, они бросили на перевалах. Прибыли к Ермаку в ноябре. И такая подмога обернулась бедствием.
Зимой в лагере настал голод. Первыми начали умирать самые слабые — стрелецкие новобранцы, измученные дальним переходом. Умер и Болховский, да и казаков поубавилось. Едва спали морозы, Ермак отправил на Русь Киреева, который повез пленного Маметкула и донесение с просьбой о помощи. С началом весны казаки смогли выходить на рыбалку, положение немного улучшилось. Однако и враги не дремали. Первый удар нанес Карача. Явились его гонцы с известием, что влиятельный мурза признает себя русским вассалом, но за это умоляет о защите от теснящих его казахов. К нему отправился Кольцо с отрядом в 40 человек. В их честь был устроен пир, голодные казаки набросились на еду и питье, а когда захмелели, были подло вырезаны. Ермак, обеспокоенный отсутствием вестей от них, послал на разведку отряд Якова Михайлова. Его тоже уничтожили. И вскоре местные сообщили о приближении войска Карачи.
Ермаковцы перебрались из лагеря в укрепленный Кашлык. Но Карача на штурм не полез. Обложил крепость со всех сторон, надеясь выморить голодом. Блокада продолжалась с Великого поста до «пролетия». Заметив, что бдительность противника ослабла, Ермак выслал самых крепких и умелых бойцов под командованием Матвея Мещеряка. Ночью они пробрались мимо караулов и напали на ставку Карачи. Погромили, убили двоих его сыновей. Татары, опомнившись, стали окружать смельчаков, они отбивали атаки. А Ермак из крепости пошел на вылазку. Ошеломленные и растерявшиеся неприятели ринулись в бегство.
Казалось, все беды позади. Но подмоги из России все еще не было, и Ермак не знал, когда она придет. А местные жители жаловались, что Кучум, обосновавшись в южных степях, не пропускает бухарских купцов. Роль торговли со Средней Азией была в Сибири очень велика. Оттуда в обмен на меха поступали ткани, хлеб, рис. И Ермак, оставив в Кашлыке Глухова с уцелевшими стрельцами, предпринял свой последний поход, к верховьям Иртыша. Опять с боями, приводя в подчинение здешних князьков. Казаки осадили крепость Кулары, но взять не смогли. Ермак ободрял соратников, ничего, мол, на обратном пути «приберем». Дошли до Шиш-реки, но возвращались уже «прогребаючи все городки и волости». Не исключено, что у казаков кончались боеприпасы.
А Кучум и Карача, вновь объединившись, подняли все силы. И выслали агентов, сообщивших Ермаку, будто видели бухарских купцов на Вагае. Не дойдя всего 100 верст до Кашлыка, казаки повернули в эту реку. Прошлись по ней впустую, никого не нашли. И остановились на ночлег в устье Вагая. Измученные скитаниями, казаки утратили бдительность. На руку Кучуму сыграло и ненастье. Ночью 5 августа 1585 г. татары скрытно подобрались к лагерю и ударили. В более поздних хрониках возникла версия, будто вся дружина полегла, но ранние источники показывает, что часть казаков спаслась [171]. О том же говорят татарские предания. А версий гибели атамана несколько. По одной он прикрывал отход — главное было столкнуть струги на воду и отчалить от берега. Ермак был тяжело ранен богатырем Кучугаем, и, бросившись вплавь за судами, утонул. По другой, он отбивался уже на стругах и, будучи раненым, упал в реку… Казаков осталось всего 90. Их возглавил Мещеряк. На общем совете со стрельцами Глухова решили — уходить на Русь. Но и Кучуму победа впрок не пошла. Кашлык захватил его соперник Сеид, на сторону которого перекинулся Карача.
А на Руси тем временем кончились неурядицы, связанные со смертью Ивана Грозного. При новом царе Федоре Иоанновиче власть крепко взял в руки Борис Годунов. И вести, привезенные Киреевым, его встревожили. Годунов забил тревогу, была срочно собрана рать воеводы Мансурова из 700 стрельцов и служилых казаков. Но, как уже отмечалось, в Сибирь и из Сибири вели разные пути. Мансуров опоздал всего чуть-чуть и разминулся с Мещеряком. Увидел Кашлык в руках татар. Попытался догнать ушедших казаков, поплыл вниз по Иртышу до Оби, но не догнал. Наступали холода, реки стали замерзать. И рать Мансурова остановилась у устья Иртыша, срубив Обский городок, стала объясачивать местных хантов.
Мещеряк же с казаками встретил в Москве прохладный прием. Царь «на них не опалился», но и наград не последовало. А Годунов стал снаряжать новое войско. Во главе были поставлены Василий Сукин и Иван Мясной. В состав рати вошел и отряд Мещеряка, и прежние посланцы Ермака, все еще находившиеся в Москве, Черкас Иванов и Болдыря «со товарищи». В наказе воеводам предписывалось не ввязываться в сражения и закрепляться в Сибири строительством крепостей. В 1586 г. воины Сукина и Мясного перешли Уральские горы и заложили г. Тюмень. В 1587 г. в Сибирь прибыли еще 200 стрельцов и казаков Данилы Чулкова. Под его начало перешли и ермаковцы. Отряд основал г. Тобольск всего в 15 верстах от Кашлыка. Сеид-хану и Караче такое соседство, конечно, не понравилось. Они напросились на переговоры, но привели 500 воинов. И встреча вылилась в столкновение. В жестоком бою погиб Мещеряк, однако врага разгромили. Победителям достался и Кашлык, но он был уже не нужен — новой столицей Сибири стал Тобольск.
