Продолжение. Начало - Особенности национальной рыбалки
С того самого дня, как мой друг, немец Курт сфотографировался со мной и с дедом – потомственным волжским рыбаком над бренным телом трофейного сома прошло года два. Вернулся Курт на родину, в Неметчину, рассказал о своих впечатлениях от русской рыбалки местным профи – членам рыболовного клуба, фотографии показал и видеозапись. Как водится, нашлись и скептики, нашлись и те, кто стал упрашивать Курта устроить любой ценой рыбалку на великой русской реке.
Прошло несколько лет и вот такой случай, наконец, представился. Короче, разбудил меня как – то телефонный звонок – Курт, готовься, говорит – едем! Через несколько дней прибывают три фрица, вместе с Куртом. А дальше – традиционная поездка к деду, пузырек за встречу, ну и долгожданное дедово согласие.
Курт, памятуя всю несуразность своей рыболовной экипировки, которая так в прошлый раз и не понадобилась, никаких снастей не взял – приехал порожняком, чего не скажешь об остальных двух фрицах, нафаршированных спиннингами и поплавками, словно рождественский гусь яблоками.
К моему великому и искреннему сожалению, у меня выдались срочные дела, а посему рассказываю обо всем, что произошло со слов деда. А рассказать ему после было что. Далее от его имени.
Привез ты, значит фрицев, уехал, мы, как водится хряпнули за знакомство, сели снасти готовить. Дернул меня черт кровати в доме передвигать, чтобы гостей разместить. Радикулит, мать его так, прихватил, хоть волком вой. Курта да я помню, шурупает уже, да и по нашему талдычит немного – наказал ему, что да как – сам на боковую, отлеживаться пошел. Он все сделал, как положено, сели они в избе, как водится, на посошок приняли и на реку пошли. Видать приняли хорошо, т.к. энти двое фрицев – в дымину, ну а Курт вроде как ничего, держался.
Устал я – дожидаться не стал – заснул. Просыпаюсь утром. Курт на полу похрапывает, насквозь мокрый, остальных нет. Забеспокоился я, давай Курта будить – бесполезно – спит как байбак.
Пришлось идти к реке вместе с радикулитом. Вышел я на берег, глянь – ЭсТэшка (небольшое речное судно для перевозки насыпных грузов) Михалыча на банке засело. На борту никого, тишина гробовая. Мистика, какая – то. К ЭсТэшке на соседовой лодке подгреб, значит, на борт поднялся, в рубку зашел и по УКВ диспетчеру докладываю, что так мол и так, судно на банке засело, а экипаж пропал.
Благо диспетчер на месте оказался – отвечает: я в курсе – туда два РБТ (речные буксиры – толкачи) отправил, экипаж весь на дурке – «белочку» поймали все вместе. Дело не чисто - думаю я, Михалыч и спиртное на борту – две вещи несовместные, да и чтоб у всех сразу белочка???...
Ладно, думаю, надо Михалыча разыскать в райцентре – это верст 30 будет. Пошел к соседу поклонился, ситуацию прояснил. Сели мы с ним в его старенькую Ниву – ту самую, которой сома с Куртом вылавливали и в поселок. Врача диспансера нашли сразу и вот что он рассказал:
«Диагноз «белая горячка» был снят почти сразу – рассматриваем массовый «психоз». Как это – трясу врача – он и рассказал. Как оказалось вся команда из 4 человек одновременно заметили буй на реке. Ну, буй, как буй – ничего особенного, только вот незадача - буй это разговаривал, причем не по - нашему! Я смекнул, что дело тут нечисто – метнулся обратно к себе. Бужу Курта, который сбивчиво начинает, наконец, говорить:
Оказывается, они взгромоздились в лодку, причем, как мы помним, двое свежих фрицев были, как говорится на рогах.
Курт, как самый трезвый (сказывается - таки прошлый опыт) ухватился за шест и решил, как я пройти. Раза три он прошел по лодке как надо, вышли он почти к середине, и ход уже был хороший, а Курту все мало - решил еще раз оттолкнуться. Засадил шест в дно, до кормы добежал, шест бы надо обратно, а он паразит застрял, и, как водится, по всем физическим законам, вынул Курта из лодки. Лодка с «готовыми» фрицами ушла с приличной скоростью, а Курт так и повис на шесте.
Глубина там небольшая конечно – метра полтора от силы, настоящие ямы чуть дальше начинаются, но как - то не захотелось ему купаться, и решил Курт ухватиться за шест поосновательнее, – авось кто подоспеет и стал тоскливо наблюдать по сторонам.
Выходил Курт с друзьями на лодке уже под вечер, поэтому стемнело почти сразу. В этот самый момент на горизонте и появились ходовые огни нашей ЭсТэшки. Немецкий умишко нашего Курта смекнул, что это спасатели за ним направляются и, недолго думая, проморгал им фонариком, который к счастью оказался в кармане куртки.
Насколько я знаю, судно, идущее вниз по течению реки, должно оставлять бакен (буй), на котором установлены белые огни справа по борту. Совершенно трезвый рулевой, в здравой памяти принимает влево, и судно добросовестно присаживается на банку. Курт же, уверенный, что помощь уже близко и судно тормознуло из – за него начинает неистово орать. А на каком языке люди орут во время опасности? – правильно, на родном! Почти синхронно с борта судна летят @буки капитана.
Только тут до Курта стало, наконец, доходить, что сейчас будут сильно бить. Плюнув на все, он бросил свой шест и шмыгнул к берегу, добравшись потом и до дома. Выалкав с безумными глазами остатки шнапса Курт завалился спать прямо на полу.
Те, которые были на судне, кое - как оклемались, включили прожектор, и долго освещая все вокруг искали бакен, который так и не нашли! О происшедшем доложили диспетчеру, который открыв рот, слушал историю про то, как белый бакен сначала поморгал, потом стал отчаянно орать не по-нашему, а потом вдруг соскочил в воду и отчалил к берегу, и немедленно вызвал ‘скорую’.
Лодку с двумя немцами прибило к густым зарослях камыша, где они и проснулись, и, не найдя Курта подумали, что он где-то рядом и решили самостоятельно ловить рыбу.
Как готовить снасть для САМОЙ БОЛЬШОЙ РЫБЫ вы уже знаете, для чего она - знали и немцы, но вот КАК их готовит дед – так и не запомнили. Следуя прямолинейной немецкой логике, для соответствующей лески, они подобрали соответствующие «удилища», и, забросив эти полкуба дров в реку, стали дожидаться поклевки. Назначение резиновых камер осталось для них тайной за семью печатями, поэтому они расценили их как спасательные средства и по – простому надели на себя.
Именно в ТАКОМ виде и застал их на реке патруль рыбнадзора. Когда все выяснилось и встало на свои места, пароходство, вся больница и все без исключения непосредственные участники лежали на полу от безудержного хохота, а за дедом с тех пор закрепилась кличка ШТАНДАРТЕНФЮРЕР.